Через несколько минут он перезвонил.
— Успокоилась? Давай поужинаем часиков в восемь и обсудим подробности. Мне тоже нужно еще поработать.
— Работай. Какие такие подробности?
— Надин, я живой человек. Мне показалось, что у нас все только-только начало налаживаться, а ты вдруг пропала! Не подходишь к телефону, отключила мобильник. Что происходит?
— Ничего. Просто у тебя своя жизнь, у меня — своя. Давно, между прочим.
— И ты решила продемонстрировать мне, что в твоей жизни для меня больше места нет? После такой чудесной ночи, когда ты просила меня остаться?
— Чудесной? Вот как? А кто сказал мне: «Все! Свободна!»?
— Ничего такого я тебе никогда не говорил!
— Ах неужели? А кто готов был убить меня, когда случайно напечатал вместо «пулемета» — «пеньюар»? Не помнишь?
— Перестань, Надин. Не передергивай. Ты сама сказала, что тебе нужно работать. А я что, против? Нет, конечно. Я и сказал, что, пожалуйста, работай, ты свободна! Мы свободные люди, живем в свободной стране!
— Это ты перестань. Слушать противно!
— Значит, ты решила мстить мне? Устроила сказочную ночь, вырвала признание, чтобы потом пропасть? Дескать, сходи, Нестор, с ума! Знай, кого теряешь!
— Я вырвала признание?
— А кто же? Знаешь, как мужчине трудно признаться в любви? Думаешь, так просто произнести эти три слова? Одно дело сказать: «я люблю икру», «я люблю тебя» — совсем другое!
— Нестор, я…
— Что «Нестор»? Что? Я скоро полвека Нестор, а ты надо мной издеваешься! Плетешь про какую-то больницу, про Элис, про ранение, про несчастную Мелани!
— Она счастливая!
— Замечательно, но мне-то до этого какое дело?
— Кажется, кто-то только что планировал акцию.
— Ты что, считаешь меня идиотом? Я что, не понимаю, что ты врешь? Рукопись у нее в крови и счастливая Мелани! Естественно, я подыгрываю тебе. А, по-твоему, я должен был явиться среди ночи и застать тебя с любовником?
— У меня нет никакого любовника!
— Конечно. Ты просто не подходишь к телефону.
— Нестор, я действительно сейчас живу с Мелани, пока ее… пока ее мать в больнице! Ей десять лет, я не могу ее бросить!
— И что, нет никаких родственников? Почему ты?
— Ну… Элис — мать-одиночка!
— Что, серьезно? Я угадал?
— Угадал.
— С ума сойти! Знаешь, Надин, как-то не укладывается в голове. И что, она, правда, из-за твоей рукописи ранена?
— Не совсем. Нестор! Я ведь тебе уже все рассказала!
Он вздохнул, помолчал.
— Знаешь, Надин, давай не будем ждать вечера. Пошли прямо сейчас пообедаем.
— Я не могу сейчас. Мне нужно встретить Мелани и накормить после школы. А потом мы поедем в больницу.
— К Элис?