— Ну и дела, — ахнула Надин.
— Да, — немедленно подтвердил Иван. — Дела серьезные. Тянут, как минимум на пять рублей.
– Ну ты и вымогатель.
— А я кто тогда? — обиделся Витек.
— Вы — два сапога пара. Но сейчас я без кошелька. В долг поверите?
Когда разочарованные мальчишки ушли домой, Надин вернулась к мужу. Новости потрясли и его.
— Четыре мужика, — протянул Матвеев, — это не хуры-мухры. Это не каждой по плечу. Покажи-ка мне эту барышню.
«Смотрины» удалось устроить буквально на следующий день.
— Очень аппетитная штучка. Здорово заводит, — первое, что сказал Матвеев, глядя на актерские метаморфозы Ирины-Инессы.
— Да? — фыркнула Надин. Они сидели в коляске на углу Садовой и Окружной, наблюдали. Слова мужа кольнули неожиданной обидной ревностью.
— Да, такая соблазнит любого, — добавил Матвеев, разглядывая, как барышня, около дома Храпина усаживается в экипаж запряженный белым жеребцом.
— Немедленно перестань пялиться на эту блядь! — прошипела Надин сердито.
— А то что? — поинтересовался супруг.
— Убью!
— И, пожалуйста, ради такой крали жизни не жалко.
— Паша, — вдруг серьезно спросила Надин, — почему ты так сказал? Не жалко жизни! Почему?
— Не знаю, — задумался Матвеев. — Брякнул первое, что на ум взбрело.
— Если я не ошибаюсь, ради этой девочки мужчины и идут на смерть.
— Есть в ней что-то трогательное и одновременно порочное. Она обольстительница и ребенок в одном лице. Такую хочется защитить, согреть, накормить и, извини, вые… во все дырки.
— Разве другие женщины вызывают у мужчин иные эмоции?
— Конечно. Рядом с тобой я бросаю вызов всему свету. С Ларисой ощущал уверенность бытия. Одну свою пассию мне хотелось учить. С другой я был всевластным царьком. Люди разные и вызывают к себе разное отношение.
Брюнеточка разряженная в пух и прах зашла в кондитерскую Пушкаря.
— Шикарная штучка, — восхитился Павел. Ему понравилось злить жену.
— А если серьезно!
— Серьезно так серьезно. У этой просто на лбу написано: я — женщина доступная, но дорогая. Не каждому по карману и сама выбираю, кто мне будет платить. Отхватить такую кралю значит поставить себе наивысшую оценку.
Одетая в простецкое, очень декольтированное ситцевое платье брюнеточка прогуливалась по набережной с чиновником Лаубе.
Павел в полголоса ругнулся.
— Сейчас она похожа на тебя.
— То есть? — изумилась Надин.
— Мне добавить нечего, — буркнул Матвеев.
— Ты боишься, что я обижусь?
— Нет, боюсь, узнаешь, какую имеешь надо мной власть.
Надин нежно погладила щеку мужа.
— Дурачок.
Павел, опустив голову, признался:
— Есть женщины — королевы. Они подчиняют мужчин, лишают воли и ума. Стоит прикоснуться к такой и становишься рабом. Живешь ради нее, дышишь, работаешь и с ужасом думаешь, что будет, когда она исчезнет. Зачем тогда жить? Зачем дышать и работать? Не зачем! Мне незачем жить, если ты меня бросишь.