А Мезенцев – вот уж кто на своем месте, тот на своем! – в два месяца сделал из «Руна» конфетку! Интерьер – финны выстраивали, ассортимент продуктов – репинская «Волна» позавидует, бармены вышколены – солидный стаж «Интуриста». Словом, не узнать гадючника «Руно». И не «Руно» с тех пор, а «Пальмира»- и название сменить, вытравить, чтобы и в памяти народной не осталось.
Но тот народ, который старожилом «Руна» числился, – они все в большинстве своем на автопилоте: шли по-прежнему и шли. Вот чтобы отвадить прежних и привлечь новых посетителей, меня и пригласили. И не ошиблись в выборе. Думаю, и я не ошибся. В выборе…
А что? Уже за тридцать перевалило и – не у дел. «Спасибо партии родной за доброту и ласку». Что ни день, черта с два угадаешь, где, в какой еще сфере она, сердобольная, заботу о благе народа проявит! И не угадал – и проявила: одна статейка в «Правде» о «жестокости и бесчеловечности этого, с позволения сказать, вида спорта», руководство к действию – и пошло-поехало! Бац, приказ по спорткомитету! Бац, постановление о запрещении каратэ! Бац, за преподавание борьбы, плодящей преступников, – до пяти лет отсидки! Восемьдесят первый год, если кто помнит. А уж я-то по-омню! Это ж надо! Запретить благородное искусство! Запретить самый верный путь к духовному и физическому совершенству!!!
Как только о каратэ речь заходит, так и тянет на высокий слог. Знаю-знаю, а что поделаешь?! Да и можно ли иначе о том, что любишь – по-настоящему, давно и… взаимно… Еще не было никаких «видиков», никакого Брюса Ли – я, мы, наше поколение, пацаны еще, только и увидели, что «Гений дзю-до». По десять раз в кинотеатр бегали. Там, в фильме, правда, гений – как раз дзю-до, а мастер каратэ – злодей. Но это только по фильму злодею суждено проиграть, такова судьба злодеев – в кино. «Каждый на своем месте…». Ты на месте злодея? Значит ДОЛЖЕН потерпеть поражение. На самом же деле… на самом деле НЕ МОЖЕТ мастер каратэ быть злодеем. Это ведь не просто борьба-мордобой! Это боевое искусство! Да, боевое – но искусство. Это целая философия! Впрочем… нынче о сути каратэ писано-переписано. А тогда, давно… тогда мне вдруг в один миг стало ясно: мое! Это – мое! А с чего начать? Не прыгать же перед зеркалом, коряво подражая киношным героям. А что делать?
«Когда не знаешь что делать – делай шаг вперед»- из кодекса Бусидо, из древнего самурайского кодекса. Я, кстати, перенес столь замечательный принцип из каратэ в свою жизнь. И пока не жалею… Чуть подрос, от умозрительного увлечения перешел к конкретному – тогда и самодеятельные сенсеи, как грибы после дождя, повылезали, знали немного, больше пижонили. Но хоть какие-то азы: дыхание, блоки, ката. Если же увлекся всерьез и навсегда, то перерасти пижона – проще некуда. Сложней было перерасти себя – учился у всех и каждого, кто мог чему-то научить. А Нгуена мне сам бог послал – вьетнамцев тогда в Питере (и не только в Питере) было много: привечали, восхищались: такие, мол, маленькие, щупленькие, а устояли. И верно – я в свои неполные четырнадцать рядом с тридцатилетним Нгуеном выглядел гигантом. Но! Но в спарринге с ним превращался в мальчика для битья – за что благодарен. Только поражения учат по-настоящему, только благодаря им можно достичь вершин мастерства. Так что за Нгуеном я бегал, как собачка. И кое-чего достиг. Три года – и ни дня без каратэ, ради единственного спарринга с мало-мальски известным мастером я готов был пролететь самолетом всю страну – и пролетал, спасибо папане: с любым летным составом договориться, как чихнуть…