— Ты ошибаешься, — заявила она. — Да, у мужчин есть сила и власть, которых нет у меня. И я не вижу ничего плохого в том, чтобы использовать то, что есть у меня, чтобы достичь того, чего хочу. То же самое делаешь ты, только вообразил, что твой хваленый ум предпочтительнее моих уловок. Это не так. Ты явно потратил не один год, пытаясь получить офицерский чин, но не сумел. Если ты объяснишь, почему так стремишься стать пушечным мясом, тогда, держу пари, я смогу устроить через одного из друзей отца, чтобы тебя отправили па войну.
Последнее она сказала с сарказмом.
— Я не хочу становиться пушечным мясом, — возразил Блейк. — Я предпочел бы оставаться целым и невредимым. Я просто хочу получить доступ к французским кодам, чтобы расшифровать их. В этом деле я лучше многих и, несмотря на тупость и бестолковость чиновников военного ведомства, уверен, что войну можно выиграть или проиграть благодаря способности англичан быть в курсе того, что французы собираются предпринять дальше.
— И ты можешь заниматься этим только как член штаба Уэллсли? — поинтересовалась Джослин, не вполне понимая, как делаются подобные дела, но обрадовалась, что он готов обсуждать их с ней. — Если все, чего ты хочешь, это расшифровать код, почему бы не делать это в своем кабинете?
Она спокойно встретила его сердитый взгляд, и, в конце концов, он смягчился и попробовал объяснить:
— Министерство внутренних дел расшифровывает коды, найденные в дипломатической почте и тому подобном. Они специалисты своего дела. Я им не нужен. Но французы далеко впереди нас в военно-полевой связи и шпионаже. Они уже много лет используют семафорные вышки на суше, в то время как Уайтхолл не видит необходимости последовать их примеру. Когда я был в Португалии, люди Уэллсли завладели одним сложным французским шифром, который никто в его штабе, в том числе и я, не смог расшифровать. С тех пор я использую его в качестве образца новейшей формы криптологии, для которой мне нужна машина.
— Шифровальное колесо, — поощрительно подхватила она, как будто знала, что это такое.
— Я изложил теорию Уэллсли, и он согласен, но наше военное ведомство застряло в феодальных временах. Они отказываются даже думать о современных штуках вроде шифровального колеса Джефферсона для связи в службе разведки. Они дошли до того, что до сих пор сообщают врагу о передвижениях войск, объявляя дату отплытия боевых судов. Если я хочу найти ключ, с помощью которого смогу запустить колесо, мне нужно больше донесений вроде того, что было перехвачено в Португалии. Уэллсли более прогрессивно мыслящий человек, чем эти старые чучела в военном министерстве, до которых еще не дошло, что это больше не джентльменская война. Французы обезглавили всех своих джентльменов. Мы воюем против сброда, который дерется зубами и когтями. Эти шифры — ключ к победе.