— Кто здесь? — спрашивает он вслух, вылезая наружу.
— Всего лишь я.
ВИОЛА, думает он.
— Чем могу помочь? — спрашивает Брэдли. Куда формальней, чем мне бы хотелось.
Я рассказываю ему новости от Тодда: про спэклов и убитых разведчиков мэра. Возможно, враг начал действовать.
— Я попробую что-нибудь придумать с зондами, — со вздохом говорит Брэдли и обводит взглядом лагерь, который теперь полностью окружил корабль-разведчик и простирается во все стороны от поляны: самодельные палатки из подручных материалов стоят даже в чаще леса. — Мы теперь должны защищать этих людей. Это наш долг, раз уж мы сами повысили ставки.
— Прости, Брэдли. Я просто не могла поступить иначе.
Он вскидывает голову:
— Нет, могла! — Он поднимается на ноги и еще решительней повторяет: — Могла! Сделать выбор порой бывает невероятно трудно, но не невозможно.
— А если бы там была Симона, а не Тодд? — спрашиваю я.
Симона и его чувства к ней тотчас занимают весь Шум Брэдли. Похоже, эти чувства все-таки не взаимны.
— Ты права, я не знаю, как поступил бы на твоем месте. Надеюсь, я сделал бы правильный выбор, но все равно это был бы выбор. Виола. Говорить, что выбора у тебя не было, — значит снимать с себя всякую ответственность, а так взрослые люди, люди с принципами, не поступают.
Ребенок, звучит в его Шуме. ВСЕГО ЛИШЬ ДИТЯ.
— А я в самом деле верю, что у тебя есть принципы, — смягчается он.
— Правда?
— Конечно! Но ты должна научиться нести ответственность за свои решения. Учиться на своих ошибках. Использовать свой опыт, чтобы все исправить.
И я вспоминаю слова Тодда: «Рано или поздно мы все падаем. Но вопрос в другом: сможем ли мы снова подняться?»
— Знаю. Я и пытаюсь все исправить.
— Верю, — кивает Брэдли. — Я тоже пытаюсь. Ты ударила по спэклам, но ведь мы тебе позволили. -
Я снова слышу СИМОНУ в его Шуме, но вокруг ее имени — острые шипы какого-то недопонимания. — Пусть Тодд передаст мэру, что мы будем помогать только в спасении жизней и действуем исключительно во имя мира.
— Я уже сказала.
Видимо, у меня настолько искреннее лицо, что Брэдли наконец улыбается. Я так давно этого ждала! Сердце радостно подпрыгивает в груди. Потому что его Шум тоже улыбается. Чуть-чуть.
Из палатки-лазарета выходит госпожа Койл. Ее халат перепачкан кровью.
— Увы, — говорит Брэдли, — путь к миру лежит через нее.
— Да, но у нее всегда такой занятой вид. Ей не до разговоров.
— Может, тебе тоже заняться делом? — предлагает Брэдли. — Если ты, конечно, в силах.
— Неважно, в силах я или нет. По-другому просто нельзя. — Я оглядываюсь на Уилфа, который продолжает кормить животных. — И кажется, я знаю, кого спросить.