— Интересно думать про них, — сказала она. — Про людей, которые там живут. Как ты думаешь, что бы они сказали, если бы видели нас?
Она вспомнила о Вирджинии, она всегда о ней помнила. Вот, лежу здесь с ее мужем. Я думаю об этом так — Вирджиния, твой муж принадлежит мне. Не нужно меня за это ненавидеть.
— Тебе не больно? — спросил Роджер.
— Нет. Лежи спокойно. — Она сжала его в объятиях так, что услышала, как у нее самой что-то хрустнуло. — Ты не тяжелый.
Намного легче, чем тот, другой, подумала она. Какими разными могут быть тела!
Если бы они нас видели, то окаменели бы. Так и вижу их — стоят тут мраморными статуями среди зарослей сорняков и ежевики, думала она. Стены растрескиваются… Лиз видела словно наяву, как ветшают дома, разваливаются, зарастают розовыми кустами, рушащими их, пока те не проваливаются вниз. А каменные статуи стоят разинув рты. «Мы состарились, глядя на вас, — говорят они. — Мы ведь не можем отвернуться».
— Почему это убило бы их? — продолжала недоумевать Лиз. — Неужели они бы не пережили? Разве это настолько плохо… по сравнению с чем-нибудь другим?
— Позавидуют, — пробормотал он.
Она поцеловала его.
«Ты не прав, — мысленно размышляла Лиз. — Я тебя люблю, но ты не понимаешь. С чего бы им завидовать? Мужчины такие странные. Гуляют с девушкой и подают другим мужикам сигналы. Эй, ребята, гляньте, кого я трахаю. Знаю я вас. — Она еще крепче обняла его. — Ну, может быть, кто-то из них тебе и завидует, те, у кого этого какое-то время не было. А что остальные? Я про них думаю. Про мистера Шарпа, мистера Дэниелса и миссис Фелтон.
Они стояли бы с разинутыми ртами, потому что чувствовали бы, как теряют силы, — думала она. — Выдыхаются с каждой секундой и не знают, что с этим делать. А я вот так, не старею. Пока я лежу тут, а он во мне, я не теряю силы, не угасаю. Я никуда не стремлюсь. Я — это просто я. Покуда мне этого хочется. Покуда я могу быть с ним».
— Это вера такая. Ты с этим согласен? — вслух спросила Лиз.
Он уже почти уснул.
— С чем?..
— Что пока занимаешься сексом, не стареешь.
Пошевелившись, он сказал:
— Никогда такого не слышал.
Он приподнялся, сдвинулся в сторону и, высвободившись, лег лицом к ее шее, положив руку ей на живот.
— Знаешь, почему она меня ненавидит? — спросила она и подумала: «Да потому, что я здесь». — Потому что не может иначе. Я бы ее тоже ненавидела. Я ее не обвиняю. Этим можно заниматься только с одним человеком. Разве не так? Если ты здесь, со мной, то ты не с ней, ты ее вычеркнул. Я забрала тебя целиком. И я хочу этого. Именно к этому я и стремилась с самого начала.