— Да и так все неплохо, — сказал он.
Но и он, и миссис Альт знали, что на самом деле все плохо. Да, это было хоть что-то, но вообще-то паршиво, хуже некуда. Но ничего лучшего они так и не смогли придумать.
— Вирджиния не звонила, не писала вам по этому поводу? — спросил он.
— Нет, — ответила миссис Альт. — Мы общаемся с ней исключительно по поводу Грегга.
Они вошли в библиотеку. В окно он увидел ели, дорожку, а дальше — стоянку и свою машину.
— Она ведь скоро должна вернуться? — спросил он.
— Если не застрянет где-нибудь по дороге. Если вы останетесь на ночь и пойдете в поход, она, пожалуй, тоже пошла бы. Оставайтесь.
— Может, останусь, — сказал Роджер.
Но ему хотелось точно знать, что Лиз тоже будет здесь. Его волновало только это, да он этого и не скрывал. Миссис Альт предоставила им в школе комнату — на том этаже главного здания, где находились комнаты учителей; там они с Лиз чувствовали себя в безопасности. Там им не грозило ничье любопытство. Комната миссис Альт располагалась между их комнатой и лестницей, спускавшейся на первый этаж, а годы работы научили ее просыпаться от любого непривычного звука.
— Мы с Лиз очень вам обязаны, — сказал Роджер.
— Лиз мне всегда нравилась. Я всегда считала, что мы с ней друзья. И с вами тоже.
— Спасибо, — сказал он.
В три часа Лиз с сыновьями вошла в здание. До Роджера, сидевшего в одиночестве в библиотеке, донеслись их голоса. Он слышал, как мальчики убежали, как Лиз потом выкладывала свои покупки в кабинете у миссис Альт, как поздоровалась с ней.
— Я знала, что вы ее там не найдете, — сказала миссис Альт.
— Зато неплохо провели время. Знаете, что мы видели? Зашли в парк, а там спектакль репетировали. Не знаю, что за пьеса. Один из персонажей — бабочка. Что это?
— Понятия не имею, — сказала миссис Альт.
Голоса стихли.
Он так и сидел с журналом на коленях. Его охватило привычное волнение, руки ослабели, стали холодными и влажными, кожа — чувствительной.
«Никогда не смогу поверить, что имею на это право, — думал он. — Никогда не смогу по-настоящему это принять: все жду громких шагов на крыльце, жду, что распахнется дверь. Постоянно жду, что меня уничтожат.
Но почему я этого жду, не знаю. Это случилось два года назад. Тогда меня поймала Вирджиния. Все остальное — ничто».
— Привет, — входя, сказала Лиз.
— Привет, — сказал Роджер, вставая и откладывая журнал в сторону.
Она подошла и поцеловала его.
— Ты понимаешь что-нибудь в карбинных лампах?
— Карбидных, — поправил он.
— От меня пахнет чесноком, — сказала она. — Мы ели пиццу в «Ориентал Пицца-паласе Сэма» — как-то так место называется.