— Вы уверены? — Темные глаза Алекса смотрели с тревогой. — Поклянитесь, что вам хватит сил!
— Уверена, как никогда. — Она улыбнулась, завороженная его мужской статью, его запахом, столь отличным от ее собственного, гибкостью его движений…
Оркестр заиграл новый танец, и партнер повлек ее за собой.
— Но вы протанцевали уже три раза.
— Как я уже сказала — я чувствую себя отлично. — Эмилии было безумно приятно, что он заботится о ней. Алекс действительно казался встревоженным.
Не просто отлично — прекрасно! Они кружились среди других пар, но ей не верилось, что это происходит на самом деле — его рука, легко лежащая на ее талии, могучие мускулы плеч под ее пальцами. Тем более что Алекс Сент-Джеймс так легко и весело вел ее в танце, будто танцевать с молодыми незамужними леди было для него самым обычным делом. И они оба согласились на этот танец! Удивлена она или просто рада? Эмилия не могла решить. В конце концов, это было ее предложение.
И отец их непременно увидит среди других танцующих. Кажется, шепот вокруг становится громче. Или это ее воображение?
— Мы рискуем оказаться в центре всеобщего внимания. — Она сумела изобразить беспечную улыбку.
— Полагаю, вы правы, миледи. — Алекс не смеялся, но рот кривился в привычной улыбке, чуть циничной. — Кажется, люди смотрят во все глаза. Вас это раздражает?
Его улыбку она видела во сне. В жарких, волнующих снах, и ее лицо до сих пор загоралось румянцем каждый раз, когда она вспоминала эти сны. Темная прядь волос щекотала его щеку, завиток цвета воронова крыла изящно подчеркивал мужественную линию скулы.
Действительно, вряд ли можно было не заметить, с каким жадным любопытством смотрят на них окружающие.
— Я думаю, здесь нет ничего особенного — просто вы и я, вместе, — небрежно заметила она, хотя в данный момент чувствовала себя отнюдь не беспечно. — Интересно, что они говорят? Повеса и чопорная дочка графа. Как не похоже на вас! Как не похоже на меня!
Но иначе быть не может.
Строчки из письма ее деда были все еще свежи в ее памяти. Все, от начала до конца. Но этот отрывок был наполнен особым смыслом:
«Я не могу получить вас. Я это знаю. Мой ум незамедлительно принял эту истину, но он же ее и отвергает. Разве такое возможно? Я был доволен жизнью. А вы все разрушили. Я не могу думать. Не могу наслаждаться простыми радостями. Не могу смотреть в глаза своей семье…»
— Кому какое дело, что они говорят, Эмилия? — Алекс казался невозмутимым, как истинный аристократ, двигаясь в танце почти без усилий и не сбиваясь с такта. — Но я никогда бы не назвал вас чопорной. Это слово совершенно неправильно трактует отсутствие в вас кокетства. Оно подразумевает отчужденность. Я не согласен. Вы сдержанны, а не холодны. Просто не выставляете напоказ собственную красоту, в то время как все только и ждут, что вы будете вести себя точно самовлюбленная и тщеславная особа.