Она спрятала лицо в изгибе его шеи, цепляясь за него, наполняясь ощущением его тела, его запахом. Когда он положил ее на простыни, она с готовностью растянулась на кровати, ожидая, что Брент ляжет рядом с ней, но он отступил на шаг и стал любоваться ее нагим телом.
— Брент…
— Ш-ш-ш… — Граф неспешно скользил по ней взглядом. — Я месяцы хотел этого, Кэролайн. Дай на тебя посмотреть.
Кэролайн и себе без стеснения позволила посмотреть на Брента, впервые увидеть всего мужчину, и мужчина, стоявший перед ней, выглядел как бог, в точности как она чувствовала его под ладонями и пальцами, — крепкий, сильный, красивый лицом и телом. А когда она перевела взгляд на ту часть, которой никогда прежде не видела, ею овладело острое, отчаянное желание познать непознанное, коснуться его, ласкать и наконец почувствовать, как он входит в нее. Внезапно страсть накрыла ее и страх исчез.
Для Брента увидеть тело Кэролайн, обласканное светом от камина, ее соски, незащищенные и возбужденные до твердых пиков, ее стройную, точеную талию, переходящую в мягкий изгиб бедер, и гладкие, шелковистые на ощупь ноги, значило не столько насладиться видом, сколько раскрыть для глаз то, что уже неделями пыталось вообразить сознание. Она была совершенной, пышной и в то же время стройной, чарующей и соблазнительной — настолько прекрасной, что он даже не смел себе представить.
Граф опустился на постель рядом с Кэролайн, прильнул к ней и забросил ногу поверх ее бедер. Левой рукой он поглаживал ее волосы, а правой начал легко ласкать живот, медленно рисуя на нем маленькие круги.
— Знаешь, что я думаю, Кэролайн? — спросил он тихо, почти задумчиво.
Она нервно закусила губу и попыталась улыбнуться.
— Жалеешь, что не женился на ком-нибудь с более длинными ногами?
Брент усмехнулся и поцеловал ее в щеку.
— Нет, не то, — пробормотал он и коснулся губами изгиба ее шеи. — Я думаю, что для большинства людей мечты — это недостижимый идеал. — Он провел языком по ее скуле, чувствуя, как она отзывается на его прикосновение. Потом снова встретился с ней взглядом и понизил голос до хриплого шепота. — Но мои мечты о тебе, Кэролайн, оказались жалким подобием реальности. Ты прелестнее всех моих грез.
Несколько секунд Кэролайн смотрела на графа, потом ее глаза наполнились слезами, и это его погубило. Он обхватил ладонями ее лицо и, целуя ее не ласково и нежно, а без оглядки, алчно, страстно, вытирал большими пальцами капельки ее слез.
Кэролайн обвила руками его за шею, крепко прижала к себе, и тогда, как будто ждать еще хоть долю секунды сделалось просто невыносимо, он обхватил ладонью ее грудь и принялся мять упругую плоть, нежно сжимать сосок, катать его между большим и указательным пальцем, пока она не застонала.