— Не скажу, господин.
— Исаак, ты почти ничего не ешь, — обеспокоенно сказала Юдифь. — Что случилось? Заболел?
— Нет, дорогая. Я совершенно здоров. Признаю, мой аппетит притупила жара, но больше ничто меня не мучит.
— Ты беспокоишься, — произнесла его жена.
— Я пребываю в превосходном здравии и расположении духа, — угрюмо ответил Исаак. — Или пребывал до последней минуты.
— Папа, ты беспокоишься? — спросила Мириам. — Почему?
— Я не беспокоюсь, дорогая, — резко ответил Исаак, — только вот ты слишком много прислушиваешься к чужим разговорам вместо того, чтобы заниматься своим делом.
Умолкшая Мириам принялась с огорченным видом крошить хлеб и бросать крошки птицам.
— Мириам, — сказала ее мать, — этот хлеб нужно есть самой, а не…
Их спас звон колокола. Юсуф поднялся со своего места на скамье и побежал открывать ворота. Вошла высокая женщина под густой вуалью и в темном платье.
— Можно мне поговорить с врачом? — спросила она и осталась стоять у ворот.
— Ракель, Мириам, — помогите Наоми убрать со стола, — сказала Юдифь, поднимаясь и давая понять, что обед окончен, хотя еда осталась нетронутой. — К вечеру нужно сделать еще многое, Наоми не сможет все успеть. Поживее!
Стол очень быстро был убран и перенесен в угол двора. Юдифь последовала за дочерьми на кухню, чтобы помочь в приготовлениях к субботе.
— Кто-нибудь заболел, сеньора? — спросил Исаак. — Сейчас соберу корзинку и…
— Нет, сеньор Исаак, никто не болен, — с беспокойством ответила женщина. — Я хотела поговорить с вами, вот и все.
— Тогда пойдемте к фонтану, поговорим. Выпьете чего-нибудь? День жаркий.
— Чашку воды, пожалуйста, сеньор Исаак. Ничего больше.
Юсуф поспешил принести холодной воды из фонтана.
— Спасибо, — негромко произнесла женщина и откинула вуаль, чтобы поднести чашу ко рту.
Тонкая, темная ткань, покрывавшая ее волосы, лицо и верхнюю часть платья, скрывала красивую женщину, широкоплечую, сильную, с темными глазами и румяным лицом. При виде ее лица Юсуф невольно сделал шаг назад.
Мальчик хорошо ее знал — гораздо лучше, чем она его. В дни бедности, когда он побирался на улицах Жироны, Юсуф не раз крал кусок-другой хлеба на кухне ее заведения.
— Матушка Родриге, — произнес он дрожащим голосом, уверенный, что она пришла наконец призвать его к ответу за те преступления.
— Так меня называют, — сказала женщина. — Мой муж Родриге, владелец таверны у реки. Но мое имя Ана.
— Так, сеньора Ана, вы пришли поговорить о своем муже?
Наступила долгая пауза.
— Юсуф, — сказал врач, — собери корзинку. Не забудь положить те лекарства, которые мы использовали утром.