Мои дорогие, глядя на вас и вашу обстановку, я могу засвидетельствовать истинно, что заключение можно дать только одно — для вас все потеряно и потеряны вы сами. Но мы пришли к вам сейчас не укорять и судить вас; вы уже достаточно осуждены.
Мы пришли к вам сейчас сказать, что все-таки потеряно не все, потому что есть на земле Друг безнадежно потерянных, таких, от которых совершенно нечем пользоваться людям. Он до сих пор продолжает разыскивать потерянных — это Иисус Христос, Кому вы служили раньше. Прошу вас, покайтесь перед Ним во всем от начала до конца, покайтесь, с сознанием своей полной вины, и Он восстановит ваш разум, ваши сердца и последовательно вашу жизнь.
— Ох, дорогой Николай Георгиевич! Скольким грешникам я проповедывал это, — сказал старец Алексей Иванович, — но я ведь грешнее их всех. Как стыдно, не могу поднять глаз, но слава Богу, и спасибо вам, — я верю, что Он может (по вашим словам) помиловать меня и домашних моих.
Все встали на колени, а Надя, Евдокия Васильевна, а за ними и сам старичок, в рыданиях, один за другим, исповедывали свой грех и заблуждение пред Господом.
Вечерело. Закат повесил на окнах лиловую кисею, отчего посветлело в горнице, а на умиленных лицах людей, после потрясающих молитв, отпечатывалась радость и свежесть, которая напоминала им, давно минувшие времена возрождения Н-ской общины. Владыкин посмотрел на Надю, ее лицо просветлело настолько, что она показалась ему почти такой, какой он увидел и услышал ее 24 года назад, кажется, только и не хватало банта на голове. Блаженная улыбка скрыла все старческие морщины и на лице дорогой, хлопотливой Евдокии Васильевны. Даже старенький Алексей Иванович выпрямился, застегнул свой, изношенный до дыр, китель, стряхнул с рукава побелку и напомнил того проповедника, когда он проникновенно говорил окружающим: "…Бог всем и повсюду повелевает покаяться".
Бог не замедлил послать милость дому Власовых. К Наде возвратился муж из неволи; и хозяйство постепенно начало приобретать жилой вид. Утешенными и обласканными, вскоре, один за другим, в своем гнездышке, отошли в вечность Алексей Иванович с Евдокией Васильевной и, по их просьбе, были похоронены рядом. Недолго прожила после них и Надя. Перед смертью, как чувствовало ее сердце, она с мужем посетила родные места и насладилась, до полного утешения, общением со своими старыми друзьями: Лушей, Верой Князевой и некоторыми другими, искренне прося прощения, за допущенные в жизни ошибки. По возвращении и она, тихо, без сожаления о своих недожитых годах, примиренная с Богом и своими ближними, отошла на вечный покой. С ее кончиной завершил существование и весь дом Власовых, не оставив после себя никакого следа.