«Бежать отсюда немедленно!» – вспыхнуло у него в мозгу.
Инстинкт заставил Сиура найти глазами выход из зала. Пройти к двери можно было только через массивную арку, украшенную растительным орнаментом, под которой на мраморном полу было выложено изображение… звезды! Он готов был поклясться, что это самая настоящая звезда, заключенная в круг, по-арабски замысловатая, покрытая завитушками…
«Спасение в звезде!» – пришли ему на память нелепые слова Тины.
Он не стал терять ни секунды. К черту репутацию, к черту приличия! Железной хваткой обняв Татьяну за плечи, Сиур со всех ног кинулся к арке. Мгновение – и они упали на изображение звезды под страшный треск и грохот обваливающихся перекрытий, в котором тонули крики людей, звон бьющегося стекла и скрежет металла.
Известково-кирпичная пыль окутала картину гибели ресторана «Халиф» плотными, удушливыми клубами…
Камин не хотел разгораться, и Гортензия сердилась. Наверное, дрова отсырели. Не надо было складывать их в склепе – мертвые не любят, когда нарушают их покой. Но хозяина не переубедишь. Сказал, складывай в склепе – значит, так и придется делать.
«Старые кости давно уже превратились в труху!» – заявил Ардалион Брониславович.
Гортензия не спорила. Отнесла дрова в склеп и сложила там в углах, не задевая каменных надгробий. Мертвых она побаивалась. Кости там или что – лучше не портить с ними отношения. Странные хозяева жили раньше в этом доме… Взять и устроить склеп прямо в саду! Не каждый додумается.
Гортензия ходила по дрова только днем, а по вечерам, когда на крышу склепа падал свет луны, ей становилось до того жутко, что кровь стыла в жилах. Вообще коломенский дом ей не нравился: темный, мрачный и холодный. Две печи и камин едва могли прогреть все комнаты. Приходилось иногда вставать ночью и подкладывать дрова. О газовом отоплении хозяин не желал и слышать. Ему живой огонь подавай!
Сегодня Гортензии нездоровилось. От холода начали ныть суставы – старуха еле поднялась на ноги, когда пламя охватило наконец поленья и те весело затрещали. Голова у нее закружилась, пришлось опереться о стену и приходить в себя. Так и заболеть недолго.
С трудом передвигаясь, она отправилась в темную кухню готовить завтрак хозяину. С утра ему кто-то позвонил, и теперь Ардалион сам не свой – курит трубку за трубкой, задымил всю гостиную. И злой, как гусак! Шипит и шипит, только что не щипается.
Она заглянула в комнату, из которой раздавалось хриплое дыхание хозяина.
– Кофе подавать?
– Не отвлекай меня! Я думаю! – завопил старик, выкатывая красные от злости глаза.