– Вы боитесь смерти? – неожиданно спросил Рене.
Мари удивилась. Какой все-таки странный этот Рене. Есть в нем нечто отталкивающее – вкрадчивые манеры, чрезмерно ласковый голос, приклеенная улыбка при настороженных глазах.
– Почему вас интересует… смерть?
Рене сухо засмеялся:
– Это самый древний способ запугивания людей. Не так ли? – Он скривился, как будто проглотил что-то горькое. – Вот вы, например, куда желаете попасть? В рай или в ад?
Пока Мари думала, что ответить, Шарль бросил несколько ревнивых взглядов в их сторону.
Рене не стал дожидаться, когда девушка решит, что из предложенного ей больше по душе – Эдем или Преисподняя, и продолжил:
– Видите ли, я… э-э… в некотором роде экстрасенс, привык оказывать помощь чувствительным молодым дамам. Глядя на вас, нетрудно предположить, что с вами приключилась неприятная история. Я не прав? – Его глаза холодно сверкнули. – Недавно вы…
– Прекратите! – не выдержала Мари, испугавшись, что Рене сейчас при всех расскажет о ее замужестве.
Казалось, он знает все о ней и об Алене.
– Может, уступишь мне место? – вмешался Шарль, оттесняя новенького в сторону. – Чего ты пристал к девушке?
Рене молча встал и пересел поближе к костру. Парень, чего доброго, набросится на него с кулаками из-за девчонки! Проклятие! Проводник готов перегрызть горло любому, кто заговорит с ней.
Вопросы «экстрасенса» окончательно испортили Мари настроение. Снова нахлынули воспоминания о замке с мрачными закоулками, о черных глазах Алена, его неуемной страсти ко всяким диким обрядам. Однажды он переоделся католическим священником, заставил Мари улечься в постель с видом умирающей и битый час что-то бормотал по-латыни, размахивая кадилом и прикладывая к ее губам большое серебряное распятие. Господи, чего он только не придумывал! Потом они занимались любовью в той же самой постели, и Ален даже не стал переодеваться…
Впрочем, ее мужа интересовали разные вероисповедания. Когда он увидел статуэтку восточного божка, оставшуюся ей от матери, у него глаза загорелись! Ален схватил фигурку и так долго ее рассматривал, вертел и чуть ли не обнюхивал, что Мари расхохоталась. Божка он поставил на стол в своем кабинете и любовался им часами, забывая обо всем на свете, даже о своих обожаемых мертвецах.
– С тобой все в порядке? – спросил Шарль.
Мари вяло кивнула.
– Почему ты ничего не ешь?
– Не хочется…
– Отдохни немного. – Проводник положил ей под голову рюкзак. – У нас есть еще полчаса. Я буду рядом.
Туристы разбрелись кто куда. Шарль отыскал глазами Рене. Тот сидел, опершись спиной о камень, и, казалось, дремал.