«Неприятный тип, – подумал проводник. – Зря я согласился взять его с собой. Но теперь деваться некуда».
Над горной грядой появились облака, слегка розоватые, с тусклыми проблесками внутри. Горы курились едва заметным дымком.
– Хоть бы погода не испортилась… – пробормотал Шарль.
Многое не нравилось ему в этом походе. Он не чувствовал себя спокойно и уверенно, как всегда бывало. Первый раз в жизни горы пугали его, казались ненадежными, таящими угрозу.
– Собирайтесь! – крикнул он туристам. – Пора идти! Мы должны успеть разбить лагерь на новом месте до наступления темноты.
Рене вскочил и зашагал впереди, за ним потянулись остальные. Проводник еле вклинился позади Мари. Не хотелось устраивать разборки, и он махнул на все рукой. Дорога хорошо разведана и не внушает серьезных опасений. Будь что будет!
Рене злился. Все оказалось не так просто, как он предполагал. Черт бы побрал господина Шаррона! Куда он делся? Почему бросил на произвол судьбы такую милую, юную блондиночку? Мари производит впечатление, надо сказать. Точеная фигурка, шелковистые волосы, нежная кожа… Прелесть! Жалко портить такую красоту…
«Шарль, зануда, путается под ногами, – с досадой подумал Рене. – Он может все испортить своей дурацкой любовью. Должно быть, меланхоличный Ален Шаррон попался на ту же удочку. Вот это был бы номер! Вдруг он потому и скрылся, что дал слабину и не смог выполнить приказ? Тогда все становится на свои места. Дурочка Мари, похоже, была не равнодушна к своему мужу. Женское сердце – загадка! Любовь… Что это такое вообще? Разве можно любить кого-то, кроме себя?»
Рене был глубоко убежден, и многовековой опыт полностью подтверждал это, что потребность в любви – самая расхожая иллюзия, придуманная людьми для одурманивания друг друга. Когда поток любования и восторга направляется на такой достойный объект, как ты сам, приходит понимание, что никто более не нужен! Вся любовная философия – самообман. Надо просто жить и радоваться жизни, а не выдумывать проблемы, чтобы потом увязать в них…
* * *
Москва, засыпанная снегом, была прекрасна, словно невеста под венцом.
Влад направлялся в тихий московский переулок к дому антиквара. До того как выехать на место, Влад основательно поработал. Ему удалось выяснить, что квартира покойного долго пустовала. Родственников у старика не было, либо те знать не знали о смерти «богатого дядюшки». Словом, никто не объявлялся. И вдруг… приезжает из провинции далекая родня, седьмая вода на киселе, и предъявляет права на квартиру. Быстренько все оформляет и вселяется. Вот откуда свет в окошках. И никакой мистики! Никаких тайн! Все обычно, как манная каша.