— Не думаете ли вы…
— Доктор Шеппард, я осмеливаюсь думать все. Может быть, Экройда убила Урсула Борн, но, признаюсь, я не вижу для этого никаких мотивов с ее стороны. А вы их видите?
Он посмотрел на меня тяжелым взглядом, таким тяжелым, что мне стало не по себе.
— Вы их видите? — повторил он.
— Никаких мотивов абсолютно, — сказал я твердо.
Взгляд его смягчился. Он нахмурился.
— Поскольку шантажист был мужчина, — бормотал он невнятно и тихо сам себе, — из этого следует, что шантажист не она. Тогда…
Я кашлянул.
— Поскольку… — начал я с сомнением.
— Что? — он стал описывать возле меня круги. — Что вы хотите сказать?
— Ничего, ничего. Только то, что, говоря прямо, миссис Феррарс в своем письме упомянула личность, человека. Она не подчеркивала, что это был мужчина. Но мы с Экройдом допустили, что это был именно мужчина.
Казалось, Пуаро меня не слышал. Он снова бормотал сам себе.
— Но тогда после всего вполне возможно что… да, конечно, вполне возможно… но тогда… А! Я должен привести в порядок свои мысли. Метод, порядок — они нужны мне сейчас, как никогда. Все должно сходиться, иначе я на ложном пути.
Он внезапно замолчал и снова забегал вокруг меня.
— Где находится Марби?
— По ту сторону Кранчестера.
— Далеко?
— О! Вероятно, милях в четырнадцати.
— Не смогли бы вы туда съездить? Скажем, завтра?
— Завтра? Позвольте… завтра воскресенье. Да, я мог бы это сделать. Что вы хотите, чтобы я там сделал?
— Повидать эту миссис Фоллиот. Узнайте все, что можно, об Урсуле Борн.
— Хорошо. Но… мне не очень нравится эта работа.
— Сейчас не время создавать трудности. От этого может зависеть человеческая жизнь.
— Бедный Ральф, — сказал я со вздохом. — Но вы сами верите в то, что он невиновен?
Пуаро посмотрел на меня очень серьезно.
— Вы хотите знать правду?
— Конечно.
— Тогда я скажу вам ее. Все, мой друг, указывает на предположение, что он виновен.
— Как?! — воскликнул я.
Пуаро кивнул.
— Да, у этого глупого инспектора (а он-таки глуп) все указывает на Ральфа, Я ищу правду, а правда каждый раз приводит меня опять-таки к Ральфу Пэтону. Мотивы, представившийся случай, средства. Но я переверну все камни. Я обещал мадемуазель Флоре. Она была так уверена, малютка. Так уверена.
Я немного нервничал, когда на следующий день звонил в парадное Марби Грейндж. Мне было очень интересно, чего добивался Пуаро. Он доверил эту работу мне. Почему? Хотел ли он, как в случае с майором Блантом, остаться в тени? Желание, вполне понятное в первом случае, теперь казалось лишенным всякого смысла.
Мои размышления были прерваны появлением проворной служанки. Да, миссис Фоллиот была дома. Она проводила меня в большую гостиную. Ожидая хозяйку дома, я с любопытством осматривался вокруг. Это была просторная, небогато обставленная комната: несколько прекрасных гравюр и старинных фарфоровых изделий, потертые чехлы и шторы — все говорило о том, что ее хозяйка была леди.