— Нет, утомился только, — ответил Петр и прибавил: — Не подоспей ты, убили бы.
— Разбойники! Мало им ляхов грабить, на своего бросились!
Петр промолчал. Он почему-то не хотел говорить своему избавителю про девушку. В это время на его счастье в сад заглянул Кряж и, увидев Петра, снял свой налобник и перекрестился.
— Слава Иисусу Господу! — произнес он, подходя. — Я весь город ошарил. Думал, не беда ли, упаси Бог!
Молодой воин весело усмехнулся.
— Ну, вот и твой товарищ, я уйду!
— Как величать тебя? — спросил князь.
— Тугаев! — ответил воин и выбежал.
— Князь Тугаев, — сказал Кряж, с почтением смотря вслед убежавшему, — знатный воин! Сегодня он ляхов, как капусту, рубил!
Петр не слыхал его слов.
— Кряж, верен ли ты мне? — спросил он.
Кряж даже отодвинулся.
— Али нет? — ответил он. — Прикажи только!
— Тогда, что ни увидишь, про все молчи, — сказал Петр, — здесь должна быть девица. Пойдем искать ее!
Кряж удивленно взглянул на Петра и только молча наклонил голову, при этом взгляд его упал на убитых стрельцов.
— Ах, ляхичи проклятущие, — сказал он, — каких молодцов уложили!
— Это не ляхи, а я да этот витязь! Спасибо ему: выручил, на меня четверо насели.
— На тебя? Ах я окаянный! — воскликнул Кряж, ударив себя в лоб. — И меня не было! Прости, княже, все время об руку был с тобою, а тут вдруг ты словно сгинул. Я туда, сюда. Прости, княже!
— Брось! — ответил Петр. — Пойдем девушку искать. Я ее отбивал от разбойников. Она сюда метнулась!
И он в сопровождении Кряжа пошел по дорожкам сада, внимательно приглядываясь к каждому кусту.
— Здесь! — вдруг вскричал он и остановился как вкопанный. И было отчего. В траве, раскинувшись навзничь, лежала прекрасная, словно дриада, молодая девушка. Белое лицо ее было недвижно покойно; черные, словно шнурочки, брови были слегка приподняты, алые губы полураскрыты, и за ними виднелись мелкие белые зубы, ровные, как подобранный жемчуг, а вокруг лица, словно сияние, лежали волны золотых волос. Она была неподвижна, и князь испугался.
— Не умерла ли? — пробормотал он, тревожно опускаясь на колени. — Кряж, добудь воды!
Кряж побежал искать воды, а Петр склонился над красавицей и, трепеща от волнения, приложил ухо к ее груди.
— Бьется! Значит, жива.
Он поднял голову и, дожидаясь Кряжа, смотрел на девушку. От разгоравшегося пожара накалился воздух и трещали загоравшиеся деревья сада, порывами ветра иногда проносило целые снопы искр и тучи дыма; из города продолжали доноситься крики, вопли и стоны, но Петр не слышал и не видел ничего, кроме красавицы.
Кряж принес воды. Петр осторожно взял на руку и с руки брызнул на девушку. Та открыла глаза, большие, синие глаза, полные недоуменья, потом в них отразился ужас, она вскрикнула и метнулась, желая вскочить на ноги, но Петр тихо удержал ее.