— Если регентша вызвала Кьяру, чтобы иметь шпионку при дворе своей невестки, она ошиблась. Кьяра очаровательная девушка, но она никогда не даст согласия...
— Поскольку брак будет заключен лишь по достижении королем совершеннолетия, у нас есть еще время, чтобы об этом подумать.
Через несколько дней Лоренца вновь приехала на улицу Моконсей. После обеда она прибыла в особняк к назначенному часу и решила, что приехала первой, потому что не увидела во дворе ни одной кареты. Джованетти сам вышел ее встретить. Слуг вокруг не было видно.
— Входите, — пригласил он, протягивая Лоренце руку. — Она вас ждет.
— Уже? Как вам это удалось?
— Оставьте мне мои маленькие секреты. Но должен признаться, что это оказалось куда труднее, чем я предполагал.
Джованетти сам распахнул перед Лоренцой дверь комнаты, смежной с его кабинетом, в которой ничего не напоминало о делах: несколько удобных кресел, обитых генуэзским бархатом, два или три небольших столика, изящные безделушки, ваза с золотистыми ромашками, напоминающими по тону волосы Лоренцы, хотя на этот раз ее волосы были укрыты сеткой из темно-серой синели[38], под цвет платья, поверх которой был надвинут на лоб темно-серый бархатный ток с черным страусовым пером. В комнате горел камин, в котором потрескивали еловые шишки.
Галигаи расположилась в кресле рядом с камином, протянув к огню белые, достаточно изящные руки с кольцами на каждом пальце, кроме больших. Сияли бриллианты, жемчуг, бриллианты с жемчугом в одной оправе, крупный изумруд с геммой... Вся в черном и, по своему обыкновению, под черной вуалью, сквозь тонкий муслин которой видно было кружево воротника и нитка жемчуга с рубинами на шее, на которой висел большой рубиновый крест.
— Прошу меня простить, что не поднимаюсь, чтобы поздороваться с вами, но меня мучают сильные боли в ногах, стоит только мне пошевелиться. Мое болезненное состояние избавляет и вас от необходимости делать реверансы.
Голос Галигаи, глухой и хрипловатый, обладал своеобразной притягательностью, Лоренца думала об этом всякий раз, когда его слышала. Наверное, если бы она пела, аккомпанируя себе на гитаре, ее голос очаровывал бы слушателей...
— Моя благодарность к вам возросла в тысячу раз после того, как я узнала, сколь трудно вам было прийти на встречу со мной, донна Леонора!
— Вы обязаны нашей встречей моему любопытству, донна Лоренца. У нас нет никаких точек соприкосновений, кроме того, что мы обе флорентийки, и нам совершенно нечего сказать друг другу. Или я не права? Если вы ищете благорасположения, то вам лучше обратиться к маркизу д'Анкру, моему супругу. Я знаю, что вы с ним видитесь.