— Может быть, мне бы и следовало ввязаться в эту игру, взяв с собой отряд хорошо вооруженных людей, которые следовали бы за мной на разумном расстоянии.
— Не уверен, что это следовало делать. Расправиться со всадником в темноте на лесной дороге не составляет никакого труда.
— Все опасности и тревоги из-за меня, — горестно простонала Лоренца, сразу же забыв, какой счастливой чувствовала себя совсем недавно. — Если бы только я знала, кто мой враг!
Увидев ее отчаяние, Кларисса сочла необходимым вмешаться.
— Не из-за чего страдать и мучиться! Рано или поздно нам все станет известно, потому что король на нашей стороне. А сейчас думайте только о вашем счастье! И вообще вам давно пора спать! Отправляйтесь-ка к себе в спальню, ужин вам подадут туда. Для вас сейчас самое лучшее — побыть наедине!
— И мы тоже останемся наедине? — тоненько проскрипел барон, забавно подражая голосу сестры. — Мне кажется, вы, наши дорогие молодые, скоро будете считать нас двумя старыми перечницами.
— Не беспокойтесь, вам это не грозит, — весело откликнулся Тома, нежно обнимая жену за талию и увлекая ее к лестнице.
Кларисса, глядя, как быстро улетели голубки, взяла брата под руку.
— Не ворчите, дорогой. Или вам не хочется повозиться с внуками?
— Что за вопрос! А вы-то куда уходите?
— Пойду скажу Шовену, чтобы оставил поднос с ужином за дверью молодых. Хотя я уверена, что они долго не станут ее отпирать.
Графиня оказалась права! Едва затворив за собой дверь, супруги приникли друг к другу в поцелуе, и он был таким долгим и таким сладким, что у Лоренцы закружилась голова. Тогда Тома усадил жену за туалетный столик перед большим зеркалом, встал у нее за спиной и начал вынимать из высокой прически шпильки, булавки с жемчужинами и украшенные драгоценностями гребешки. Живое золото волос растеклось в его руках струящимся потоком, и он погрузил в него лицо, наслаждаясь ароматом. Высокий жесткий воротник платья Лоренцы мешал ему, и он его отстегнул, а потом принялся расстегивать и платье. Зеркало отражало их обоих, и Лоренца, поглядев на Тома, покраснела.
— Тома, — прошептала она, чувствуя и видя, как, спустив ей с плеч платье, он целует их, — а что, если я...
— Не продолжайте, мое сердечко, — шепнул он в ответ, целуя ее шею, — вы же не лишите меня радости освободить вас от одежды? Предупреждаю сразу: привыкайте к моим услугам, потому что я не намерен лишать себя такого удовольствия. И постараюсь не утомить вас однообразием, — добавил он, смеясь. — Так что думайте о чем угодно, молитесь или рассказывайте себе сказку, но не мешайте мне...