— Пойдите и узнайте, милая, что там происходит, — попросила Мария мадам де Монпансье, и та поспешила открыть дверь в соседнюю комнату и сразу же в ужасе ее закрыла.
Мария с криком соскочила с кровати:
— Мой сын!
Королева бросилась к маленькой спальне, мадам де Монпансье старалась ее удержать, повторяя, что с сыном все в порядке. Королева ее не слушала и в маленькой спальне столкнулась с де Прасленом, который объявил ей:
— Мадам, все кончено!
И разрыдался. Королева грубо отстранила его локтем, увидела распростертое на кровати безжизненное тело, покачнулась и осела на пол. Мадам де Монпансье и Катерина Форцони попробовали перенести королеву в кресло, но она была такая тяжелая, что они смогли только волочить ее по полу. Тогда камеристка позвала на помощь. Беллегард и герцог де Гиз поспешили к королеве, но их опередил д'Эпернон. Он, однако, ограничился тем, что опустился возле королевы на колени и повторил, что, вполне возможно, король еще жив...
Двое остальных тоже встали на колени и тоже поцеловали руку той, что стала отныне регентшей.
Из глаз королевы полились слезы, она зарыдала в голос. Ей помогли подняться, она продолжала неудержимо рыдать. Успокоилась она только тогда, когда в опочивальню вошли канцлер Брюлар де Сийери, герцог де Вильеруа и президент Жонен, они хотели обсудить с королевой, что необходимо предпринять, какие отдать приказы, какие продиктовать письма.
— Король умер! Король умер! — причитала Мария. Но канцлер остановил ее:
— Нет, мадам, во Франции король не умирает никогда, и мы здесь для того, чтобы служить Людовику XIII, который отныне царствует над Францией и Наваррой.
Слезы королевы, наконец, иссякли. С тех пор они больше не появлялись на ее глазах. Ее Величество заговорила с канцлером, между тем как герцог д'Эпернон, не теряя ни минуты, отдавал приказ за приказом, которые могли обеспечить и упрочить его власть. Он был полковником, возглавлявшим пехотные полки, и тут же окружил Лувр войсками, чтобы слухи о кончине короля не просочились в город. Затем отправил своих подчиненных на Новый мост, улицу Дофины и набережную Больших августинцев, где заседал парламент[20]. Ничуть не интересуясь мнением начальника легкой кавалерии, он отправил от своего имени Бассомпьера с отрядом кавалеристов патрулировать улицы, а своего врага, герцога де Гиза, откомандировал наблюдать за порядком. Затем в сопровождении большого эскорта д'Эпернон явился в ратушу и приказал Жаку Сангену, прево города Парижа, запереть городские ворота и собрать городское ополчение. Обеспечив себе надежную военную поддержку, д'Эпернон явился в парламент и потребовал, чтобы вся полнота власти была немедленно передана регентше-королеве. В ином случае он грозил большими беспорядками в городе. Таким образом, герцог нейтрализовал все меры предосторожности, которые предусмотрел покойный король, постаравшись ограничить как можно жестче волеизъявления своей супруги.