— Ты и просил, — сказал Аркадий.
— Я? Ну, тогда я совершил ошибку.
— Никакой я не аристократ, — сказал я.
— Но все равно слишком аристократичен для моего маленького ленча! «Ленч»! Так это называют у вас в Померанглии! Ленч у королевы! А? Что?
— Джим, прекрати, — сказал Аркадий. Ему было явно не по себе.
— Ну, я же лично его не хотел обидеть, — сказал Хэнлон.
— Уже что-то, — заметил я.
— Да уж, — согласился он.
— Расскажи ему про Маралингу, — попросил Аркадий, чтобы сменить тему разговора. — Расскажи ему об Облаке.
Хэнлон поднял здоровую руку и щелкнул пальцами, как кастаньетами.
— Облако! Да-да, сэр! Облако! Облако ее Величества. Облако сэра Энтони-вознесшегося-в-Рай! Бедный сэр Энтони! Он так мечтал о своем облаке! Чтобы потом говорить русскому в Женеве: «Гляди, старина, у нас тоже есть Облако!» Забыв, разумеется, о том, что существуют такие вещи, как климатическая переменчивость…! Даже в Австралии! Забыв о том, что ветер может подуть не в том направлении! И вот он вызывает Боба Мензиса [7] и говорит ему: «Боб, мне нужно мое Облако прямо сейчас! Сегодня!» «Но ветер…» возражает ему сэр Боб. «Да что ты мне про ветер, — упирается сэр Энтони. — Я же сказал — сейча!» И вот они запускают это устройство — как мне нравится слово «устройство»! — и Облако, вместо того, чтобы улететь в море и отравить рыб, прилетело вглубь суши и отравило нас! А там они его потеряли! Потеряли эту хрень над Квинслендом! И все-таки сэр Энтони потолковал-таки потом с товарищем Никитой, мило так поболтал с ним об Облаке: «Да, товарищ, это правда. И у нас тоже есть, есть-таки Облако. Правда, мои люди там ненадолго потеряли его из виду! Ну, распылили притом горсточку аборигешек…»
— Хватит, — твердо сказал Аркадий.
Хэнлон понурил голову.
— А, черт! — сказал он, потом воткнул вилку в очередной кусочек мяса и отправил его в рот.
Все молчали до тех пор, пока Хэнлон не рыгнул и не сказал:
— Прошу прощения!
Он отпихнул от себя тарелку.
— Не могу доесть эту хрень, — сказал он.
Его лицо приобрело гипсовый оттенок. Рука затряслась.
— Тебе нехорошо? — спросил Аркадий.
— У меня загиб кишки, Арк.
— Тебе нужно ко врачу.
— Был я у врача. Меня хотят резать, Арк.
— Сочувствую, — сказал я.
— Я не дам себя резать. Верно, а?
— Нет, — сказал Аркадий. — Пожалуй, тебе лучше согласиться.
— Ну, может, я и соглашусь, — жалобно всхлипнул Хэнлон.
Прошло еще пять минут. Аркадий поднялся и бережно обнял старика за плечи.
— Джим, — сказал он с нежностью, — прости, но, боюсь, нам уже пора. Тебя никуда не надо подвезти?
— Нет, — ответил тот. — Я здесь остаюсь.