Когда пожилая женщина дошла до церкви, было уже полпервого ночи. Она закрыла за собой ржавые ворота, изрядно повозившись при этом – замок промерз так, что ключ едва поворачивался. Ксения прошла в обветшалую каморку, где хранилась утварь для обслуживания территории – лопаты, ведра, метлы и все остальное. Это был ее дом.
– Во славу Господа… – пробормотала она, быстро перекрестившись.
Святой отец Кирилл, добрейшей души человек, приютил ее, когда узнал, что ей негде жить. Взамен Ксения делала всю черную работу в церкви, довольствуясь лишь кровом над головой и скудным питанием, которым ее частенько обеспечивал батюшка. Правда, случалось, что есть и вовсе было нечего, но она терпела все с присущей юродивым молчаливой покорностью.
Маленькая комнатушка, служившая старухе жильем, была сплошь увешана иконами. Ксения присела на колченогую табуретку перевести дух. ОНА молчала.
Какое-то время юродивая безмолвно взирала на мешочек. Он постепенно оттаивал, изморозь превратилась в капельки влаги, блестевшие при тусклом освещении. Ксения протянула руку и поднесла мешочек к уху. Что-то показалось ей подозрительным, и ее глаза расширились. Кажется, ОНА раньше была тяжелее… Как же она сразу не заметила этого?
– Господи Иисусе, – охнула Ксения и принялась судорожно расшнуровывать мешочек. – Господи, только не это!..
Окоченевшие, измученные артритом пальцы задубели от мороза и не слушались, но старуха была упряма и, наконец справившись с узелками, расшнуровала мешочек. На ее высохшую ладонь вывалилась… пепельница. Тяжелая, граненая пепельница из темного стекла с отбитым краешком.
– Пресвятая Богородица… Спаси и сохрани…
Спазмы скрутили ее желудок, легкие расширились, не давая возможности глотнуть воздуха, и ее лицо стало землистого цвета.
Как такое могло случиться?!!
Старуха заголосила, раскачиваясь из стороны в сторону, и ее страшный крик растворился в завываниях колючего ветра.
– Избави меня, господи, от обольщения богомерзкого и злохитрого антихриста… – заговорила она, перекрестившись. Нужно что-то делать, криком делу не поможешь. Едва сдерживая стон, Ксения поднялась и вышла наружу. Мороз крепчал, прозрачный воздух звенел в ночной тишине, мерцающие звезды были похожи на бриллианты, которые кто-то небрежно бросил на черное бархатистое платье.
Она должна вернуться и забрать то, что было в мешке.
– …и укрой меня от сетей его в сокровенной пустыне Твоего спасения…
Ксения из последних сил побежала обратно. К тому самому дому с табличкой «Лесная, 27».
* * *
Встреча Нового года напоминала обычный ужин. Алла почти не выходила из своей комнаты, и они сидели втроем – Андрей, Елизавета Ивановна и Вера. Разговор между бывшими супругами тоже не клеился – общие темы закончились, едва начавшись, а откровенничать со своей экс-женой у Белова желания не было. Бедная Елизавета Ивановна пыталась, как могла, внести какую-то яркость и свежесть в новогодний вечер, но в конце концов убедилась, что это бессмысленно. Вера, как только на столе появилось шампанское, мигом потеряла интерес ко всему остальному и только и делала, что подливала сама себе. Андрей махнул на это рукой – мол, сам виноват, что согласился на ее приезд, чего уж теперь.