В некотором отдалении, почти в самом конце идущего войска, ехал на сером аргамаке Реза-Кули-мирза со своими удальцами — Афшаром, Мамед-ханом и Салахом. Лица их были сосредоточены, а глаза насторожены, словно ожидали чего-то необычного. Сам мирза нервно покусывал губы, с трудом сдерживая себя от нанесённой обиды отцом; и на этот раз Надир-шах не дал ему даже небольшого отряда, кроме телохранителей, выражая своё недоверие. Не только у шаха, но и у дворцовой знати, и в войсках давно уже утвердилось мнение, что старший сын шаха жаждет персидского трона, а отец пока не собирается уступать его, хотя и допускает мысль, что день такой когда-нибудь придёт. Сановники и военные тихонько поговаривали об этом.
В Кучане войска остановились на трёхдневный отдых. Надир-шах поставил свой шатёр, шатры гарема и сановников в загородном саду, на левом берегу Атрека, среди фруктовых деревьев и цветников. Весна уже буйствовала вовсю: яблони, алыча, персики, покрытые белым и розовым цветом, источали аромат, настраивая людей на благодушный лад. Жёны шаха отдыхали под деревьями на разостланных коврах, сановники играли в тенистой аллее в нарды. К шахскому шатру вела широкая аллея, по обеим сторонам которой стояли гвардейцы, а рядом с шатром — личная охрана. Охранялся сад и с восточной стороны, где тянулась зубчатая стена с белыми арочными воротами, вверху которой выделялся рельефом герб с изображением Льва и Солнца.
Именно в эти ворота на третий день въехали гонцы из Хорезма. Оставив коней и оружие, они некоторое время шли пешком, сопровождаемые стражей. Приблизясь к шатру Надир-шаха, опустились на колени и склонили головы. Шах вышел из шатра не сразу, а появившись, недовольно сказал:
— Пусть войдёт ко мне кто-то один.
Гонцов было трое, и один пополз к шатру на четвереньках, а двое остались на месте. Надир-шах был в шатре один и принял гонца бесцеремонно, не позволив даже встать на ноги:
— Говори, по какому делу приехали!
— Ваше величество, мы из Хивы. Тахир-хан убит киргиз-кайсаками. На престол они посадили Нурали-хана, сына правителя Меньшего жуза.
— Опять хан Ушак? — воскликнул правитель.
— Аральский сброд привёл Артык-инак. С ним не было Ушака: говорят, после того как от него отложились его сердары, он живёт с жёнами и детьми возле Усть-Юрта.
— Много ли киргиз-кайсаков?
— Тысяч десять будет, ваше величество.
— Нет ли с ними русских солдат?
— Русских нет, но Нурали-хан — их подданный: если не поспешить, то он может пригласить русских солдат в Хорезм.
— Ладно, гонец… Иди и жди…
Надир-шах велел гуламам пригласить к нему сипахсалара.