Когда опьяненный вроде как одержанной победой объединенный флот вернулся к Криту, его ожидал крайне неприятный сюрприз. Победа обернулась поражением. Шесть потопленных и взятых на абордаж русских кораблей, среди которых были один новый линкор, три старых галеона и несколько фрегатов, — потерей девятнадцати своих (кроме эскадры у Ираклиона, блокирующей русскую эскадру, еще шесть фрегатов блокировали порты Ханьи, Агиос Николаоса и критское побережье), причем из этих девятнадцати линкоров было восемь. Армия, коей предназначено было покорять Крит, потеряна. А в виду острова барражировал новый русский флот, почти равный объединенному флоту по числу кораблей. Хотя по числу линейных кораблей и суммарному числу орудий он немного и уступал объединенному флоту, но в этот счет входили и итальянские корыта. Все это, с учетом уже понесенных потерь, а также удаленности портов, где поврежденные корабли могли бы получить помощь, да еще и болтающихся где-то к северу недобитых остатков первой русской эскадры, способных появиться в самый неожиданный момент и ударить в спину, делало перспективы предстоящего сражения слишком туманными. Да и особого смысла в нем не было. Поскольку после потери венецианского экспедиционного корпуса терялся и весь смысл операции в целом, Захватывать Крит было просто некому. Нет, британцы, овеянные славой лучших моряков, могли бы еще рискнуть, да даже и жаждали это сделать, но… практически все потерянные корабли были английскими. Британцы перехитрили самих себя, оставив у острова преимущественно свои корабли, поскольку не видели опасности от уступавшей в мощи оставленным силам почти в четыре раза Критской эскадры и не горели желанием подвергать риску собственные корабли и экипажи в экспедиции, в коей им не светило никаких особенных приобретений. В то время как основные бои с русскими за то, что англичане хотели бы получить для себя, были еще впереди… И потеря еще большего числа кораблей, что при подобном раскладе было бы практически неизбежным даже в случае полной и безоговорочной победы объединенного флота, а сие при такой расстановке сил было весьма сомнительно, могла окончательно похоронить все их планы по Шетлендам и Флоришу, и уж тем более — Бомбею. Поэтому на совете объединенного командования, собранном адмиралом Брайсом, британцы скрипя зубами также высказались за отход.
Объединенный флот, простояв у Крита в виду русской эскадры полтора дня, в полдень 6 мая начал поднимать паруса и разворачиваться в сторону Италии. Но было уже поздно. На северо-западе появились неизвестные корабли, кои решительно двинулись на пересечение избранного объединенным флотом курса. Это приближалась ранее оторвавшаяся от объединенного флота и ушедшая в сторону Киклад первая русская эскадра.