«Чертовщина какая-то… — растерянно подумал он. — Бред…»
Худой на снимке был чудовищно истощен. Землистая кожа обтягивала скулы, виски и глаза провалились, над вырезом футболки торчали бугристые ключицы. Бравик кликнул символ лупы с плюсом, сдвинул изображение влево, и стали отчетливо видны плоские коробки на тумбочке. Можно было разобрать названия: «трамал», «флормидал», «дионин».
— Тут есть коньяк, — сказала Ольга, — хочешь?
— Нет, спасибо… — Бравик обернулся. — Скажи мне вот, какой вопрос: где мог быть Худой десятого марта две тысячи пятого года?
— В горах, наверно. Он же всегда уезжает в горы в конце февраля. А чего ты вдруг?
Поверху изображения шла надпись «Корр.26.jpg». Бравик свернул окно, просмотрел все ярлыки на рабочем столе, открыл и закрыл несколько папок и наконец в папке «Мое» нашел папку «Корр». Кликнул, но папка не открылась, а появилось «Enter password».
— Оль… — Бравик снял очки и щепотью помял переносицу. — Тут вот какое дело… Можно я возьму на время ноутбук?
— Ради бога. Послушай, я хотела тебе кое-что рассказать.
— Так… — Бравик, часто моргая, глядел на монитор. — Да-да…
— Ладно, потом как-нибудь. Слушай, мне пора ехать за Витькой. Ты тут сиди, сколько тебе надо, а я пойду.
— Я тоже пойду. — Бравик встал. — Ты на машине?
— Нет. У меня что-то с подвеской.
— Пойдем вместе.
Он выключил ноутбук, отсоединил шнур и мышку. Потом снял со стены альбомный лист, приколотый булавками к обоям. Это был шарж сангиной: Бравик и Гаривас в виде Тиля Уленшпигеля и Ламме Гудзака.
Через пять минут они подошли к «Спортивной», спустились по эскалатору. Внизу Ольга сказала:
— Пока, Бравик.
Но не ушла, а взяла Бравика под локоть.
— Погоди, — сказала она. — Давай присядем.
Они сели на мраморную скамью.
— Я очень благодарна тебе за заботу, — сказала Ольга, — но в юристе нет надобности. Во-первых, Володя полностью выплатил кредит.
— Вот как? — удивленно сказал Бравик. — Хм… Год назад он говорил мне, что ему платить еще три года.
— Это не все. Юрист не нужен еще потому, что Володя оставил завещание.
— Что?
— Вообрази. Он не только расплатился по кредиту, он еще оставил завещание. Квартира принадлежит Витьке, и нет нужды в юристах. Вот так.
— Вовка — и завещание! — сказал Бравик. — Фантастика… У него даже ежедневника никогда не было.
— На кой черт ежедневник, если есть Рита?
— Кто?
— Рита, его секретарь. На поминках салат тебе подкладывала. Она была при нем, как кошка. Он ее называл «орготдел ЦК».
— Чтобы Вовка написал завещание… Он и слова-то такого не знал.
— Тому есть причина.
— Какая может быть причина? Ему было сорок три года. Да, во всем, что касалось имущества, он был, мягко говоря, не Форсайт. Но не представляю, как он пошел в нотариальную контору, составил завещание…