Когда-то она три месяца провела без работы, и это ее чуть не доконало. Кому и знать, как не ему. Он указал на свою компьютерную сумку на столе у Стейси.
— Хочу, чтобы ты посмотрела кое-что. Мне кажется, я что-то обнаружил, но не уверен — может быть, мне так кажется просто от сильного желания обнаружить.
Кэрол принесла его ноутбук и подождала, пока Тони откроет файл, в который он скопировал посты Юсефа Азиза.
— Где ты это достал? — спросила она.
— Мне их показал Санджар Азиз, — рассеянно объяснил он, глядя на экран.
— Когда же ты говорил с Санджаром Азизом?
— Сегодня утром. Вот, посмотри-ка.
Кэрол положила руку ему на плечо.
— Ты знаешь, что ребята из ОБТ взяли его на допрос?
Склонив голову, он уставился на клавиатуру.
— Этого я и опасался. Парень — никакой не террорист. Как и его брат.
— Только вот, знаешь ли, вокруг множество людей, которые не согласны с твоей оценкой, — заметила Кэрол. — Все-таки его брат действительно взорвал стадион, Тони. Понятно, что они взяли допрашивать Санджара.
— Почему они этого не сделали вечера?
— Старались не возбуждать мусульманскую диаспору. Его брат мертв, его родители и младший брат в отчаянии, он бы никуда не уехал.
— Тогда почему сейчас? Семье надо устраивать похороны. На когда они намечены? На завтра? Они собираются его отпустить, чтобы он вовремя успел на похороны брата? — Он говорил все громче, и Кэрол снова опустила ладонь ему на руку.
— Азиз сообщил тебе что-нибудь полезное? — спросила она.
Тони передал ей содержание их разговора и то, что он обнаружил в электронной почте Юсефа Азиза.
— Мне кажется, в его письмах видно, как меняются его взгляды. Поначалу он пишет о том, что все мы должны учиться жить вместе и уважать друг друга. Тон скорее огорченный, чем сердитый. Он словно бы говорит: ведь я это понимаю, почему же этого не понимают наши лидеры, почему этого никто, кроме меня, не понимает? Но постепенно все меняется. Ближе к концу он высказывается куда более сердито. Так, словно это его личная беда — то, что существуют культурные и религиозные конфликты, которые портят людям жизнь. Да вот я тебе покажу, что имею в виду.
Он принялся пролистывать письма, указывая ей на те или иные строчки. Когда они просмотрели с дюжину примеров, он беспокойно взглянул Кэрол в лицо. И осознал, что умение убеждать сейчас у него в таком же плачевном состоянии, как и его раненая нога.
— Что ты об этом думаешь? — спросил он.
— Не знаю. Я понимаю, к чему ты клонишь, но я не уверена, что эти вещи так уж важны. Я даже не очень понимаю, куда они нас ведут. Потому что если Юсеф Азиз не был террористом, значит, не было и террористической ячейки. То есть все мы зря теряем время.