– Здравствуй, Наташа. Проходи, садись.
Удивительно, но я совсем не волнуюсь. Спокоен, как сытый удав. Мне не страшно. Перегорел уже, должно быть. А ведь когда неделю назад, в берлинской гостинице, я услышал в телефонной трубке голос этого человека, то чуть не подавился собственным языком. Вот, оказывается, кого Андрей Степанович называл в тот раз «руководящими работниками»! Разговор у нас тогда вышел довольно коротким, он всего лишь поздравил меня с победой в олимпиаде и попросил навестить его в Москве.
Я подошел к столу, отодвинул один из стульев и уселся на него. Не прямо напротив своего собеседника, а чуть вбок, поближе к двери. Сложил перед собой руки на столе и жду. Что дальше?
– Чаю хочешь?
– Хочу.
Буквально через пару десятков секунд после отданного по телефону распоряжения в боковую дверь вошел человек в штатском, молча поставил на стол два стакана чая в подстаканниках, вазочку с сахаром и тарелку с печеньем, а затем так же молча удалился туда, откуда пришел.
– Удивлена приглашением?
– Мягко сказано. Можно задать вопрос?
– Спрашивай.
– Это Его кабинет?
– Да. Тут все осталось так, как было при Нем. Даже кукурузник не осмелился ничего тронуть.
– Никогда не думала, что когда-либо попаду сюда. Так что вы хотели?
– Поблагодарить тебя за отлично выполненную работу. И еще поближе познакомиться с самым известным пионером страны.
– Вы сами сделали меня такой.
– Не скромничай. Тот знаменитый хоккейный матч видели миллионы, даже я смотрел выжимку. Ты получила известность после него, я тут ни при чем.
– А вы потом добавили.
– Это все Эрих. Его идея. И она сработала! Уже есть первые результаты. Мне доложили, что за последние два месяца количество писем из ГДР в СССР и из СССР в ГДР выросло почти втрое. Цензура зашивается.
– Да, письма. Мое больное место.
– Почему?
– Мне скоро жить будет негде. Почтальонша с почты тащит мне письма отдельно. То есть сначала всему дому, а потом новой ходкой – мне. Иначе унести не может.
– Ничего, скоро переедешь.
– Перееду? Куда?
– В новую квартиру. На проспекте Калинина.
– Новую квартиру? Но… мы же не нуждающиеся. Мы даже в очереди не стоим, у нас две комнаты на четверых.
– Не строй из себя дурочку. Все ты понимаешь. На тебя три папки материала уже собрали.
– 5-е управление?
– Это не я сказал – ты. Так вот, мне тут недавно бумажку интересную показали. Провели экспертизу твоей книжки. Сподобились, наконец-то! Козлы. Там десятки мест с двойным, а то и с тройным смыслом. И есть очень спорные моменты. Наивные дурочки так не пишут.
– Теперь книгу запретят?
– Невозможно. Нельзя запрещать книгу Мальцевой, лучшего друга пионеров ГДР и члена Совета пионерской дружины Москвы.