Вот, пожалуй и все что с нами произошло за три сезона. Иногда Старший отправлял отряд на разведку, но возвращались мы ни с чем. Нимийцы так же стояли лагерем на своей территории, за десяток километров южнее Броса и носа не казали. Чего они ждали неясно, как, впрочем, непонятно чего ждали наши. Армии все подтягивали и подтягивали, крепость уже окружили добрых сто двадцать тысяч солдат, из которых примерно двадцать были наемниками. Ах да, отдельным лагерем, стояли пятьдесят боевых магов. Однажды я обратился к Нейле с вопросом, почему она не отправиться служить вместе с остальными волшебниками, но она только улыбнулась и рассказала мне великую тайну. Оказалось что прозвище Колдунья она получила не просто так, а за дальнее родство с шестым, проклятым Родом. Когда же я, удивившись, поинтересовался как все это связанно. То Руст-Щуплый, так же удивившись, спросил не пугали ли меня в детстве страшными историями про темных Колдунов? Пришлось ответить что пугать было некому. Тогда магиня и поведала историю о том, что в давние времена Колдунами называли себя все Шестые, и вкладывали в это слово какой-то свой, особый смысл. Покрутив пальцем у виска, я тогда отправился на свою полянку и не придал особого значения подобным предубеждениям, а зря.
Декады три назад мы возвращались с очередного похода по окрестным деревенькам, по пути лошадь Нейлы сломала ногу, и животинку пришлось прибить. По странному стечению обстоятельств магиня забралась на моего скакуна, и чтобы не свалиться была вынуждена обвить меня руками, а я молился всем богам, чтобы она не сорвалась, так как слышал скрежет зубов, а чувство опасности не переставало давить на голову ледяным обручем. И надо ж было судьбе так посмеяться - прямо на нас выехал десяток легионеров в сопровождении двух магов, и последние знали о нашей леди. Понятное дело посыпались насмешки и обзывательства, мы были вынуждены молча сносить все эти оскорбления, поднять руку на государевых людей, это значит подставить всех кто приписан к "Пробитому золотому". Все испортил какой-то солдатик, слухи разносятся быстрее ветра и многие наверное почти все, кто стоял в окрестностях, знали что я часто бываю в палатке у Нейлы. Вот и служивый в запале выкрикнул что-то вроде "приписная шлюха". Колдунья сорвалась, меньше чем за мгновение двух магов постигла участь дуба, а легионеров пришлось резать нам. Тогда я впервые чуть не обломал зубы, благо Молчун оказался рядом и припечатал латника своей палочкой. Пило долго меня распекал, а я только стоял и смотрел на свою грудь, которую чуть не пронзил вражеский клинок. Не привык я сражаться с противником, тело которого покрыто железом. Пришлось повиниться, и взять пару уроков у Младшего, благо тот не отказал. Тела мы схоронили, Нейла подчистила какие-то там "остаточные фоны", и в лагерь мы вернулись смурные и недружелюбные, что и проверили на собственной шкуре несколько особо наглых наемников, рискнувших спереть у нас крупу. На следующее утро нас вызвал Старший и отправил в трехдневный дозор, цель задания была проста - найти следы вражеских диверсантов укокошивших нескольких магов и солдат. Понятное дело что эти три дня мы провели с пользой - вдоволь накупались, позагорали да вообще, отдохнули душой и телом. Угрызения совести меня не мучили, а если бы я знал будущее, то, скорее всего, уже больше никогда бы не вспоминал это слово. Не знаю как на Земле, там я был замкнут в своем, бережно созданном мирке, но на Ангадоре обращение к морали, совести или прочим атрибутам цивилизованного человека, означает скорое пьянство, смерть или сумасшествие...