— Зомби ещё встречались с пропуском, из района Чернобыля-2. Русские тоже.
— Курские, наркозомби, да… Он, конечно, иногда, очень редко, но хоть почту носил нам с края на край Зоны, и Болотный с ним вроде сблизился… Разошлась слава. И вот решили его изловить учёные, словно обычного гада. На опыты. Изучить, так сказать, нашего очередного могли. Нельзя же оставить в покое несчастного парня. Это же невозможно! Сначала сунулись к нам: поймайте, мол. Мы их послали, а стукача пообещали из «семьдесят седьмой» воду пить заставить. Болотный, когда сунулись к нему с тем же, естественно, тоже послал. Тогда они решили обойтись своими учёными силами. Запаслись шоколадом, сетями и двинули.
— И ни один не вернулся.
— То есть буквально ни один.
— Что, как произошло — непонятно. То есть понятно, что Космонавт отказался с ними идти, они попытались его сетью взять, даже спутали… И дальше он стал защищаться. Сколько в группе ловильщиков было, я не помню сейчас… Ты не помнишь?
— Не-а.
— Странно. В общем, спасательная группа нашла их — в виде вывернутых наизнанку мешков. Как будто в «фишку» попали. Только без «фишки». Ровное место, без аномалий, днём дело было. Сеть там же валялась, разодранная. И пустые магазины у всех — садили ловильщики со всего по Космонавту, когда у них там не задалось…
— В общем, Космонавт разбушевался.
— Да не разбушевался он, что ты мелешь. Он не умел. Он же из будущего. С великой доброй планеты Земля. Но его попытались взять в плен, чтобы выведать координаты Родины. И он принялся Родину защищать. Есть такая… инструкция. И с тех пор он, бедняга, принялся нападать на нас, на ходил. Старина Синоптик тогда ещё работал, и телефоны работали, так что общественность быстро в курс вошла.
— Слушайте, инспектор, а вы сами-то хоть понимаете, что вы, блин, официальные лица, натворили своими глушилками?
— Простите, Уткин, я не понял?
— Ну, оставайся у нас и сегодня связь в Зоне, на порядок же меньше жертв было бы. Во время Восстания, я имею в виду.
— Согласен.
— И кто-нибудь поплатится?
— Нет, конечно. Решение законное. А Восстание — форс-мажор.
— Да Матушка же сама по себе форс-мажор, мать вас всех за ногу!
— Не надо лазить, где запрещено.
— Вот видишь, Комбат, как я и говорил тебе: скурмач есть скурмач.
— Да запись же идёт, дубина.
— Хоть запись, хоть не запись. Скурмач есть скурмач.
— Вы закончили, сталкеры?
— Мы, блин, ещё и не начинали!
— Если бы это не помешало разговору с Пушкарёвым, я бы посоветовал вам выпить успокоительного, Уткин.
— Тополь, хорош орать, воздуху мало. В общем, Вот Толька принялся нападать на кого ни попадя. Кидался камнями, железом всяким, артефактами, а потом повадился стрелять — отыскал где-то пистолет. С трупа снял, надо думать, слава богу — оказался ПМ… Ну мало ли в Матушке кто в кого стреляет, дело обычное, но, поскольку мы сообразили не сразу, что парень спятил окончательно, он успел не по делу намочить. Катили двое ходил на квадроциклах к Монолиту по десятому грейдеру. Не докатили. Один выжил, обнародовал, представил запись с наплечной камеры.