Past the arms of the familiar
And their talk of better days
To the comfort of the strangers
Slipping out before they say so long
Baby loves to run
Run baby
run baby
run baby
run Baby run…
Sheryl Crow
Клубин выключил селектор, повернулся с креслом и уставился на Малоросликова. Тот опустил руки по швам.
— Что-то случилось, генерал-лейтенант?
— Разрешите обратиться, господин главный инспектор.
— Разрешаю, — сказал Клубин, нагнув голову.
— Наедине, — приказал Малоросликов вбок. Приказ был обращён к технику, вернувшемуся на пост сержанту Каверису. Тот не медлил. Избежав взгляда Клубина, поставил свою консоль на паузу, отдал в пространство салют и испарился. Малоросликов запер за ним дверь. Прислонился к двери спиной. Одна из трубок дневного света в операторской готовилась перегореть, помаргивала.
— Надо поговорить, господин главный инспектор, — произнёс Малоросликов. Видно было, что генерал-лейтенант сдерживается. — В неофициальном разрезе.
— С удовольствием, генерал-лейтенант, но раз уж вы зашли, то сначала я хочу услышать официальный доклад, — сказал Клубин вежливо. — Как там дела?
— Дела хорошо, — сказал Малоросликов. — Я докладывал сообщением. Все приказы выполнены. В Зоне без изменений.
— Прекрасно. Теперь задавайте свои вопросы. У вас ведь вопросы?
— Да, у меня вопросы.
— Вы можете присесть, господин генерал-лейтенант. Что за вопросы?
— О чём вы здесь говорили с этими уродами? Что они могут включить Зону обратно. — Это были не вопросы. Это была предъява.
— По их словам, — кивнул Клубин. — Однако это мило, что вы в курсе.
— Я у себя дома, — сказал Малоросликов.
— За дом плачу я, — парировал Клубин.
— Господин главный инспектор… Я очень давно не служил под началом по-настоящему серьёзных людей, взрослых людей, деловых мужиков. Это лето было самым лучшим за мою службу. Стояли задачи, я их выполнял, вы меня обеспечивали. Всё как подобает. В мире есть армии хорошие, но вокруг Зоны всегда было болото. Потом появились вы. То есть, как я понимаю, Девермейер. И я не задавал лишних вопросов. Мы делали дело вместе. Я знаю, как вы работали с аномалиями и гадством по всей остальной Земле. Поэтому я сейчас пришёл и говорю с вами, а не арестовываю вас.
— Как мило. Выдать вам чарку водки в награду?
— Никак нет, господин главный инспектор. Я не пью. Господин главный инспектор, вы сами. Лично вы дали мне возможность слушать ваши переговоры с этим… с этими сталкерами. Хотя могли их просто увезти с собой, куда там. Вы слили мне информацию. Лично вы и адресно мне. Вы знали, что я не могу её не получить, иначе какой бы я был командир? И теперь я, Задница, должен мучительно решать, с чем я столкнулся. С предательством или с просьбой о помощи. С вашей лично, господин Клубин, просьбой. Не могли бы вы как-то попроще со мной? В форме приказа, если нетрудно. Мне будет проще сориентироваться. Я простой пограничник.