Локальная полезность (в медицине, в гастрономии, в оптике) артефактов с внезоновым «шлейфом» аномального поведения, добываемых контрабандно (45–55 процентов от общего количества материалов в год) и законно (всё остальное), установившийся статус заметно поколебать не могла. Научные исследования в Зоне контролировались тем же Объединённым комитетом ООН, закрытые или частные исследования были официально запрещены — по причине опасности исследований и в рассуждении военном и в рассуждении громадных потерь научного персонала… Собственно, тогда и сталкерство было впервые объявлено вне закона официально. — Кстати, с этим названием на первых порах возникало немало курьёзов — англоязычные посетители ЧЗАИ никак не могли взять в толк, при чём тут сексуальное подглядывание. Женщины были очень недовольны. Вслух во всяком случае. И потом. Когда уже сталкеры не понимали, о чём женщины ведут речь. Постепенно и сами сталкеры начали бороться с устаревшей привычкой, включив на слово «сталкер» функцию автозамены с боем в ухо при необходимости. «Трекер». Абсолютно точно и политкорректно.
К сожалению, декларация о создании под эгидой ООН Международного института по проблемам ЧЗАИ оставалась декларацией и по сей день — эксперты-академики на первом же совместном заседании по бюджету записали десять особых мнений, использовали по два-три раза право вето и в бюрократической работе по организации Института настолько нашли себя, что до собственно дела не доходило вот уже десятилетие. Так что Международная Экспедиция, основанная ещё в девятом году, так и осталась единственной работающей профессиональной исследовательской структурой.
Худо-бедно, с приключениями, но без истерик, протянули до тридцать второго года. Объединённый комитет ООН планировал бюджеты и взаимодействовал с международным пограничным контингентом, а руководитель брюссельского отделения, то бишь начальник старой комиссии Евросоюза, вступивший в должность ещё в 24 году, тратил небольшой свой бюджет на агентуру и подготовку кадров. Человек он был умный, пожилой и очень, очень озабоченный страшными чудесами Зоны. И он был сталкер. Он был Эйч-Мент.
Так и тянулось.
В тридцать первом году вольный трекер Вобенака, секретный сотрудник и первый заместитель Эйч-Мента, открыл репликационную систему аномалий «Планета Камино», и координаты её и пути подхода к ней были Эйч-Ментом засекречены даже от официального руководства.
В тридцать втором году трекер Владимир «Комбат» Пушкарёв открыл Философский Карьер и поверг его координаты и схему прохода к стопам просвещённого человечества, в открытый доступ.