Незаметно рассвело, незаметно пролетел день. Попрощалась и ушла Маринка. Минутная и часовая стрелка встретились на цифре шесть. Он чувствовал себя пустой бамбуковой удочкой, на которой болтается свинцовое грузило. Достал из бельевого шкафа вчерашнюю бутылку, символически плеснул в стопку, включил елку. Сел и остро почувствовал одиночество. Не любил Максимов Новый год. Печальный какой-то праздник. Ворошишь в памяти страницы и спотыкаешься через одну. Хочется туда, где был, и понимаешь, что ни разу не вернешься…
– Командир, формально я готов, – позвонил в начале седьмого Вернер. – А у тебя как дела? Подобрал ключики к фигуранткам?
– Фомкой вскрыл, – чистосердечно признался Максимов.
– А вот это по-нашему, – одобрительно крякнул Вернер. – Только Лохматову не говори, а то расстроится. Хотя Лохматик и сам, как выясняется, не промах. В три часа звонил, сказал, что в киношку намылился – последнее развлечение перед работой.
– Вы бы выспались, что ли, – перебил Максимов.
– Мы уже не можем, – возмутился Вернер. – Мы работать хотим как проклятые, командир. Как ты думаешь, за восемь часов управимся?
Он закрыл глаза, потому что наплыл туман. Неуклюже закончив беседу, Максимов откинул голову и начал воображать миллион объективных причин, почему ему так плохо.
Предчувствия не лгали. Это празднование Нового года, в котором он не принимал участия, запомнилось Максимову надолго. Время прессовалось, как плитка марихуаны. Чувства отмирали. Но поначалу все было прилично. На площадке между этажами прозябал звероподобный охранник (фирма «Колонтарь», с коей лавочка Кравцова имела официальный договор) и смотрел на идущую троицу, как на мясо для пулеметной очереди.
– Командир, мы же свои в доску, – с мукой на лице сказал Вернер, – открывай, не парься.
– Агентство «Профиль», – достал лицензию Максимов. – Работаем по особому приглашению. Сверься с мнением начальства, дружок.
Дуболом скупым жестом притормозил троицу, добыл рацию. Сверлил взглядом, одновременно выслушивая мнение начальства. Распахнул «врата» и без особых церемоний отрывисто определил подбородком: проскакивайте.
– Проходите, пожалуйста, Николай Витальевич вас уже ждет, – встретила детективов блистательная Альбина Дмитриевна. Она была сегодня королева бала – умопомрачительное вечернее платье переливалось мириадами снежинок, волнующе подчеркивая изгибы тела. Шикарные волосы струились по плечам. Вернер срочно проглотил язык и смотрел почти с ужасом. Лохматов косился на Максимова с завистью – от этого молодого пройдохи не могло укрыться, каким взглядом одаривает богиня угрюмого начальника. Приятно вспоминать, что с этой августейшей особой ты вчера лежал в одной постели.