– Давайте мне вот этого гуся, – щедро предложил свои услуги Максимов, объявляясь на кухне. Протянул руки к огромному блюду, увенчанному новогодним жертвенником.
– Что вы, – испугалась Саша. – Этот гусь еще сырой. Я должна поставить его в духовку ровно в пять минут первого. А если опоздаю хоть на минуту, Альбина Дмитриевна мне голову отрежет.
– Тогда давайте что-нибудь попроще, – он окинул взглядом выставленные на подоконнике разносолы и выбрал продолговатую «лодочку» с заливным налимом. У рыбины были огромные, объятые ужасом глаза. Ну и попала же она в переплет.
– Не хотите попробовать? – спохватилась Саша. – Это заливная рыба, между прочим, никакая не гадость. Она очень вкусная… – домработница смутилась, ловя на себе пристальный взгляд, пухлые щечки зажглись румянцем, очки запотели.
– Спасибо, Саша, попозже, – улыбнулся Максимов. – Неужели всю эту прорву еды приготовили вы одна? Это же дивизию кормить до полной победы.
– Почему же одна, – совсем смутилась домработница. – Альбина Дмитриевна помогала. Знаете, какая она классная повариха?
– И вы спокойно относитесь к тому, что остались без праздника?
– Но вы же тоже остались, – достойный ответ. – А мне, к вашему сведению, хорошо заплатили. За вчерашний день тысячу рублей и за сегодняшний полторы. – Она даже не пыталась скрыть своей гордости. Богатство, конечно, сказочное. Максимов сделал удивленное лицо и стал отчаянно завидовать.
Второй этаж деликатно перекрыли. Подняться в кулуары было можно при условии встречи с мрачноватой гориллой, которая будет ходить за тобой тенью и в конце концов обратит в бегство. Съезжались гости – стартовала прелюдия большой пьянки. Альбина Дмитриевна менялась в лице и улыбалась всем подряд, вплоть до ненавистного мужа. «Дорогая Альбиночка, вы сегодня просто супер», – восхищались очарованные гости мужского пола и даже женского, хотя им было крайне неприятно это делать. Кравцов тусовался в компании приглашенных, куда деваться? Звучала немецкая речь, перемежаемая ломаными русскими междометиями. «А у нас сегодня охрана?» – делал вид, что приятно удивлен, толстоватый господин в сером костюме и льняной водолазке. «Это вынужденная мера, Дмитрий Сергеевич, – разводил руками жалко улыбающийся Кравцов. – Клаус Зейдлих – слишком важная фигура. Да вы не волнуйтесь, эти парни отлично воспитаны и почти незаметны»… «А вы неважно выглядите, дружище», – хлопал Кравцова по плечу обладатель ранней седины – писаный красавчик от-кутюр. «Неужто снова общались с Бахусом?» Улыбались наряженные Вика с Владом – они сегодня были само обаяние, хотя и касалась изредка чела Влада угрюмость при взгляде на «незаметного» сыщика. Вика же открыто строила глазки. Максимов понял, что придется нелегко, и внес коррективы в первоначальный план. Диспозиция была следующей: рекламно сияющий Вернер подпирал вешалку в прихожей, временами выбираясь в свет, Лохматов курсировал между кухней и Вернером. Максимов координировал работу и избегал провокаций. Помимо упомянутых, в доме находились два дуболома – на втором этаже квартиры и за дверью.