— Леонидас, мы должны связаться с Советом и доложить о ситуации, — решительно возвестил недовольный Парис.
Я поморщилась — Голос был прав на все сто процентов, утверждая, что Парис — зануда.
— Она никогда не станет чистокровной, Парис. Совет не станет тратить на нее время, — отмахнулся Леонидас, благосклонно посматривая то на меня, то на Блэр.
Кажется, он уже отошел от моей истории и что-то задумал.
— В ней Голос проснулся не смотря на Катарсис, — давил Парис, все меньше мне нравясь.
— Она не Каратель, — нахмурился отец, ставя чашку на стол.
— И что? Она должна пройти через блокировку способностей или обучиться контролю. Покинуть столицу она не может на долгий срок, и никогда не станет чистокровной, значит остается лишь блокировка, — распалялся светловолосый.
— Я не позволю калечить мою дочь маразматикам из Совета! — подскочил Леонидас, гневно сверкая глазами. — В ней Голос Крови, она моя дочь, она — Древняя. И раз уж она остается здесь, то я останусь с ней и сам всему научу!
Чего? Останется здесь? Будет меня учить? Кошмар, у меня итак плотный график! Может как-нибудь лучше приедет на будущие летние каникулы? Лет через восемь- я как раз разгребу все то, что на меня свалилось.
— Ты не Наставник! Ты понятия не имеешь с чего начинать ее обучение! — ошарашено прохрипел Парис.
Мысленно я его поддержала. Я и с мамашей еще не разобралась, а тут папаша объявился. Они друг на друга даже не смотрят особо, а значит собираются все свои усилия сосредоточить на мне.
— А ты мне все подробно распишешь. Ты же мне друг, — вкрадчиво пояснил Леонидас.
— А меня спросить разве не надо? — все-таки вступилась я за себя и свое свободное время.
— Нет! — единодушно ответили мне все трое.
Надо же, как сплотились. Нет уж, пора разбивать этот тандем, а то спинной мозг мне подсказывает близость локальной катастрофы.
— Но у меня нет времени чем-то учиться помимо курсов в Университете! У меня официальные мероприятия во дворце, предстоит набор в ряды ассасинов, отбор кандидатов, еще и Джерри велел изучить от корки до корки два толстенных талмуда на староимперском.
Наступило подозрительное молчание. Парис получил возможность подобрать весомые аргументы в пользу своей точки зрения. Родители же смотрели на меня так, будто я только что призналась в массовом убийстве их лучших друзей.
— Кто этот, Джерри? — обманчиво-ласково поинтересовалась Блэр.
Что-то мне не хочется отвечать на этот вопрос.
— Что у тебя с ним? — тут же добавил Леонидас.
Надо же, эти двое так слаженно наступали на меня, что мне стало немного страшно.