– Мнѣ нечего терять, – сказалъ докторъ слегка улыбаясь.
Флора быстро прошлась по комнатѣ; ея маленькіе локончики развивались по воздуху, а тяжелый бархатный шлейфъ волочился по мраморному полу.
– Съ сегодняшняго утра ты не имѣешъ права говорить этого, Брукъ. Мнѣ сказалъ Морицъ, что ты сдѣлался домовладѣльцемъ. Такъ ты не шутя рѣшился купить эту хижину по ту сторону рѣки, и тѣмъ осуществилъ свою угрозу.
– Мою угрозу?
– Какъ-же прикажешь иначе назвать ту ужасную перспективу будущности, которую ты мнѣ готовишь? Ты вѣдь самъ сказалъ вчера, что на сбереженныя деньги покупаешь клочокъ земли, который мнѣ ужасенъ своей нищетой и безобразіемъ. Но для чего ты купилъ эту землю – мнѣ очень интересно знать, вѣдь не для того-же, что-бъ любоваться ея видомъ и потому я спрашиваю тебя серьозно: кто долженъ тамъ жить?
– Твоя нога можетъ не вступать туда; если ты не хочешь.
– И не пойду, въ этомъ ты можешь быть совершенно увѣренъ…
Докторъ такъ многозначительно посмотрѣлъ на молодую особу, что голосъ ея замеръ и она невольно остановилась.
– Я назначилъ этотъ домъ для моей тетушки и оставляю для себя только одну комнату, гдѣ буду заниматься лѣтомъ въ свободные часы, – сказалъ Брукъ болѣе спокойнымъ голосомъ, чѣмъ можно было ожидать.
– Желаю вамъ веселиться! Такъ это будетъ лѣтнимъ убѣжищемъ! А гдѣ-же вы будете жить зимою!
– Зимою я буду довольствоваться зеленымъ кабинетомъ, который ты мнѣ сама назначила въ нашей будущей квартирѣ.
– Откровенно говоря, наша квартира мнѣ больше не нравится. Окна выходятъ на большую улицу и этотъ вѣчный шумъ будетъ мѣшать мнѣ заниматься.
– Въ такомъ случаѣ я заплачу хозяину неустойку и поищу другую, – отвѣтилъ Брукъ съ невозмутимымъ хладнокровіемъ.
Флора пожала плечами, отошла отъ него и стала передъ сестрами. Кети показалось, что прекрасная невѣста топнула ногою; она посмотрѣла въ потолокъ и какъ будто хотѣла сказать:
– Боже мой, неужели ничего на него не дѣйствуетъ!
Въ эту минуту президентша такъ громко позвонила, что звонъ колокольчика раздался по всему длинному корридору. Пожилая дама казалась нѣсколько оскорбленною – въ ея присутствіи такія безтактныя выходки были непозволительны.
– Ты вѣрно составила себѣ печальное мнѣніе о гостепріимствѣ въ домѣ твоего зятя, Кети, – сказала она молодой дѣвушкѣ. – Тебя даже не попросили снять дорожную кофточку и не предложили тебѣ стула; вмѣсто этого ты волею неволею должна выслушивать неинтересныя распри и стоять на холодномъ каменномъ полу, между тѣмъ какъ тамъ лежатъ теплые, мягкіе ковры. – Съ этими словами она указала на противоположный уголъ комнаты, заставленный чудною рѣзною мебелью и устланный дорогими узорчатыми коврами, затѣмъ, она обернулась къ вошедшему лакею и велѣла приготовить нѣсколько комнатъ для молодой гостьи.