Питер Хиллстед обманул всех, включая меня. Хуже того, он был со мной в моменты моей самой глубокой уязвимости.
Но есть кое-что более ужасное, от чего мне хочется блевать, едва я об этом подумаю. Он не только обдурил меня, использовал меня и влез мне в душу, он также помог мне. Верно, для своих собственных целей, но все же… Одна мысль, что мне стало несколько лучше из-за того, что я встретила его, вызывает во мне желание кричать, блевать и год стоять под душем.
— Я знаю, кто он такой, — отвечаю я на вопрос Алана.
Сначала потрясенное молчание, потом гомон. Алан шикает на всех.
— О чем ты говоришь?
Я показываю на подпись на последней странице альбома:
— Кейт Хиллстед. Сына его зовут Питер. Имя моего психотерапевта Питер Хиллстед.
Алан с сомнением смотрит на меня:
— Это может быть простым совпадением, Смоуки.
— Нет. Мне нужно увидеть фотографии Кейта и его сына. Но возраст совпадает.
— Черт побери, — бормочет Джеймс.
Я направляюсь к лестнице:
— Пошли.
Патриция сидит в гостиной.
— Мисс Коннолли? У вас есть фотографии вашего мужа? И сына?
Она склоняет голову набок и смотрит мне в глаза:
— Вы кое-что нашли, верно?
— Да, мэм. Но если я увижу фотографии Кейта и Питера, я буду полностью уверена.
Она поднимается из кресла:
— После того как Питер ушел, я обнаружила, что он забрал все свои фотографии. У меня есть фотография Кейта. Она завалилась за ящик. Я сохранила ее, чтобы помнить, как выглядит зло. Подождите минутку.
Она направляется в спальню и вскоре возвращается с небольшой фотографией.
— Вот, — говорит она, протягивая ее мне. — Чертовски красив. Что, наверное, естественно, ведь они с чертом лучшие друзья.
Я смотрю на снимок, и все сомнения испаряются. Меня охватывает дрожь. Я вижу ярко-синие глаза, такие же неожиданные и красивые, как у Питера в реальной жизни.
— Они очень похожи, — говорю я Джеймсу. — Теперь я уверена. Питер Хиллстед — сын Кейта Хиллстеда.
— Так вы хотите сказать… мы знаем, кто он такой? Тот человек, убивший Реней?
Это спрашивает Дон Роулингс. Он похож на человека, пытающегося заарканить утреннюю зарю. Несмотря на бушующую во мне смуту, я улыбаюсь ему:
— Верно.
Я вижу, как он сразу сбрасывает десяток лет. Плечи распрямляются, глаза обретают блеск, на лице появляется решительное выражение.
— Скажите, что я должен делать?
— Я хочу, чтобы вы и Дженни как следует обработали этот клятый подвал, да и сам дом тоже. Если мы сможем найти отпечатки пальцев, совпадающие с отпечатками Питера…
Я не хочу вдаваться в детали. Они понимают. Они знают, кто такой Джек-младший, но знать и доказать в суде — вещи разные.