По прошествии нескольких месяцев после расследования Блаватская была вынуждена признать, что «Холмсы, будучи отчасти мошенниками, несомненно являются еще и настоящими медиумами. Если для них и есть некоторое оправдание за то, что они прибегли к такому надувательству, оно заключается в „circonstance attenante“ (в сопутствующем обстоятельстве. — фр.) в виде вечной угрозы голодной смерти, нависающей над большинством медиумов, работающих с публикой. Что же до доктора Чайлда — джентльмена, о котором известно, что он богат, то для него нет оправданий, и этот тип подлежит наказанию плетьми. Его участие в данном мошенничестве, по крайней мере на мой взгляд, хуже воровства, хуже человекоубийства; это отвратительное преступление, преступное святотатство, кощунственное осмеяние и осквернение самых священных и сокровенных чувств, самого драгоценного в душах всех спиритуалистов»>[305].
Вообще-то Блаватская с Олкоттом влипли по самые уши. Они согласились на проведение подобной экспертизы еще и потому, что Холмсы обратились к ним с просьбой подтвердить их медиумические способности через ведущего американского спиритуалиста Роберта Дейла Оуэна. А этому человеку Блаватская отказать не могла ни при каких обстоятельствах.
Роберт Дейл Оуэн был сыном английского социалиста-утописта. Помимо славы отца он обладал безупречной репутацией. Роберт Д. Оуэн избирался в Конгресс США и занимался дипломатической деятельностью. Юная Кэти Кинг произвела на 73-летнего бывшего конгрессмена сильное впечатление. В обмен на локон ее золотистых волос он подарил ей несколько драгоценных камней. Эти камни спустя несколько дней оказались в руках железнодорожного подрядчика У. К. Лесли, доверенного лица юной экономки Холмсов. Именно он обвинил Холмсов в мошенничестве и предъявил камни в качестве доказательства исполнения Элизой Уайт роли Кэти Кинг. И тут начался многомесячный спиритуалистический скандал. На первых порах Роберт Д. Оуэн пытался сохранить свою спиритическую веру. Ведь из-за одного урода в семье нельзя же шельмовать и проклинать всех домочадцев! В конце концов нервы у старика сдали в буквальном смысле, и он попал в психиатрическую лечебницу, где и закончил последние дни.
Блаватская понимала: настоящий политик тот, кто не привязан, как лодка к причалу, к одним и тем же, пусть даже верным ему людям, а также к идеям, за которые он еще вчера всенародно клялся отдать жизнь. Вот почему она написала и опубликовала 30 января 1875 года в бостонской газете «Бэннер оф Лайт» («Знамя Света») статью «Фиаско в Филадельфии — или кто есть кто?» — окончательный ответ своим многочисленным недругам. В этой статье она назвала вещи своими именами, сняла маски честных медиумов с супругов Холмс, особенно сурово обошлась с Генри Т. Чайлдом. Она понимала, что время спиритов уходит. Казалось, все безработные Америки объявили себя медиумами. Уже ее старый знакомец и учитель Юм, который ее не выносил на дух (она также не оставалась в долгу и называла его «отъявленным мерзавцем»), «не довольствуется ядовитыми плевками в каждого, кто, по слухам, производит феномены», но «атакует всех медиумов мира»