Усач так и бухнулся на колени.
— Ребятки, товарищи, не губите. Не знал я, что вы партизаны. Никогда не посмел бы такого сделать. Пожалейте детей моих, — измолился он.
— Кто ты такой? — строго спросил Подолян.
— Здешний я. Крыницкий моя фамилия. Хоть у кого спросите, ни одному человеку плохого не сделал. Не губите, нею жизнь и я и детишки мои будем помнить вашу доброту…
— Зачем хлопцев ограбил? — резко оборвал его Бутвиловский.
— Бес попутал. Думал, у них в мешках бутылок десять самогонки…
— Где был и куда сейчас несешься? — спросил Игнат Чулей.
— Коня на выгоне пас, за лесом, а как увидел пожар, испугался. Думал, наша деревня горит…
— Вот что, Крыницкий. За мародерство, которое ты учинил над хлопцами, тебя, конечно, надо пустить в расход. Но я думаю, что наши молодые партизаны пожалеют твоих детей. Имей однако в виду, если выявится, что ты помогаешь фашистам, пощады не жди. Под землей найдем. Как, хлопцы, простим на первый раз этому любителю самогона? — повернулся к нам Подолян.
— Черт с ним, пусть убирается домой, — недовольно проговорил Мелик.
— А вот домой он и завтра успеет. А то еще вздумает немцев и полицаев направить по нашему следу.
Подолян приказал связать Крыницкого и оставить у дороги. А нам велел садиться на его лошадь.
— Пусть, хлопцы, подвезет вас немного. А потом отпустим к хозяину.
Мы с Меликом взобрались на спину лошади и по узкой тропинке, петляющей вдоль лесной дороги, тронулись вместе с партизанами в сторону деревни Стриево. А позади нас, над лесом, пылало яркое зарево.
Как-то вечером мы стояли под большой елью и с завистью посматривали вслед партизанам, которые направлялись на боевое задание. Неожиданно нас вызвал комиссар бригады.
Иван Левонович Сацункевич предложил нам самим выбрать посильную операцию.
— Нужно поджечь в Борисове нефтебазу! — хором выпалили мы.
— Так я и знал, что вы это предложите. Нефтебаза давно у меня на примете, — хитро улыбаясь, сказал комиссар.
Иван Левонович предложил взорвать нефтебазу небольшой магнитной миной с часовым механизмом. Он показал ее нам и объяснил, как с нею обращаться. До этого никто из нас не слышал, что существуют мины, которые могут прилипать к железу, как иголка к магниту, и срабатывать через точно определенное время.
Выполнять операцию поручили Вале и мне. За день мы прошли более тридцати километров и поздно вечером постучались в дом, покинутый мною два месяца тому назад. Мать рассказала, что ее каждые три-четыре дня вызывают в жандармерию, избивают, требуя сказать, куда скрылся сын. Несколько раз в доме делали обыск, устраивали засады.