— Значит, это вы будете экстрасенсы? — сразу начал он.
— Мы предпочитаем называться сотрудниками специального отдела СК РФ, — уклончиво ответил Ярослав, глядя на свои руки. — Экстрасенсы — слишком громкое слово, к тому же, носящее, как нам кажется, довольно негативный оттенок.
— Определенно мешающий нормальной оперативной работе, — подхватила в том же тоне Марина. — В любом деле важен серьезный подход, чего не так-то просто добиться, когда на тебя показывают пальцем.
— Ну, в любом случае внимание вам будет обеспечено, — равнодушно бросил Виноградов. — К нам нечасто заскакивают гости из столицы.
— Мы бы хотели пока узнать больше о деле, — переменила тему Марина, которой явно не хотелось развлекать скучающего майора россказнями о фокусах самозваных магов и волшебников.
— Ну что тут особенно расскажешь, — пожал плечами Виноградов. Ему, как и недавно Горячеву, дело виделось простым, как скатерть, а его раскрытие представлялось моментальным при помощи столичного чародейства. — Жила здесь эта Оленева, училась, потом работала в институте. Все ее здесь знали, приятная девчонка была, веселая, общительная, всегда с друзьями или учениками.
— Вы говорите, ее многие знали, — уцепился за фразу Краснов. — Но нам в нашем отчете никакой характеристики на нее не дали. Вы могли бы назвать, с кем можно было бы о ней поговорить? С кем-нибудь из ее друзей?
— Ну, это вы поздновато приехали, — Роман Алексеевич покатал пальцем по столу карандаш, лениво глянул в окно. — Сейчас почти все разъехались по домам. У студентов, знаете, сессия почти закончилась. Остались только те, кому еще экзамены назначены или пересдачи там… Вообще, вам надо с профессором Устиновым поговорить, ее научным руководителем.
— А ее друзья? — не выдержав отвлеченного разглагольствования Виноградова, перебила Марина. — Те, кто с ней учился?
— Так те давно уехали, — невозмутимо уставился на нее майор, будто разъяснял, что на дворе лето, а не зима. — Обучаться закончили и уехали. На ферме из них никто работать не остался, и в аспирантуру никто не подавал.
— Понятно, — коротко выдохнул Краснов. Внутреннее чутье говорило, что Виноградов ему ничем не поможет. — Тогда другой вопрос. Пропавшая Оленева снимала комнату в общежитии. Нам сказали, мы можем осмотреть вещи, которые ей принадлежат, — он нарочно демонстративно сделал акцент на настоящем времени. Виноградов и бровью не повел.
— Ну это вам в любом случае надо в институт идти, — ему не терпелось переложить ответственность на чужие плечи. — Я вам человека дам, он проводит.
Он прошел к дверям и, наполовину высунувшись в коридор, кого-то попросил: