Под градом тумаков негодяй попятился, упал навзничь, извернулся на четвереньки, попытался прямо в этой позиции обнажить шпагу, - но потерял охоту драться, получив ногой по зубам. Подхватив, при зверином визге окружающих дам, упавший на паркет клинок, я плашмя, как хлыстом, проводил несколькими ударами убегающего врага и обернулся встретить его товарищей, спешащих на помощь.
Безоружный офицер императорской гвардии решительно шагнул между стальными остриями:
- Господа! Своим поведением вы оскорбляете хозяина этого дома. Извольте немедленно отдать мне ваши шпаги и прекратить бесчинства.
Неприятели медленно, с ворчанием, отступили, пряча оружие в ножны - пожалуй, мне больше не грозило быть заколотым прямо на балу. Прищемив клинок дверью, я резким движением сломал его у самой гарды и с поклоном протянул гвардейцу остаток эфесом вперед:
- Хозяин этой шпаги недостоин звания дворянина.
Убравшиеся было восвояси друзья побитого чуть снова не кинулись в атаку. Рослый, с благородной внешностью, шляхтич злобно процедил:
- Будь пан генерал настоящим графом, он ответил бы за свои слова.
- Пришлите ко мне завтра ваших секундантов - увидим, кто из нас настоящий.
Допраздновав с невозмутимым видом испорченный вечер и потом преспокойно выспавшись, я встретил поутру Матвеева любезной улыбкой; но извещенный о вчерашнем посол накинулся на меня с раздражением:
- Забыл, что государь Петр Алексеевич поединки под смертной казнью запретил? Даже убитому на дуэли нет прощения, по указу его труп за ноги вешают!
- Припомни хоть один случай, когда повесили?! Андрей Артамонович, дорогой, не надо так горячиться! Царь запретил бои между своими, а не с врагом! С ним биться не только можно, но и должно - в одиночку или строем, безразлично.
- Пусть так, но не на нейтральной территории! Немецкий закон тоже наказывает...
- Неужели тоже - мертвецов за ноги? Кстати, мы ему в этом случае подсудны?
Матвеев на секунду задумался и успокоился немного.
- С ходу не скажу. Надо здешних законников беспокоить. Все равно некрасиво. Гости подрались в доме - обида хозяину, чужестранцы бьются в стране - обида государю.
- Это наши враги оскорбили императора. Посмели утверждать, что жалованный им титул - не настоящий. Вот если взять и доложить Карлу? Думаю, он поймет мои чувства!
- Бог его знает. Все равно, тебя подловили, как неопытного мальчишку: им только и надо, чтобы нас скандализировать. А ты поддался! Ну, положим, Чушуловича стоило проучить, деваться некуда...
- А это кто?
- Тот пьяница, которому ты шпагу сломал. И челюсть заодно. Но на поединок с Коморовским напросился зря. Изволь отказаться.