Увидев, что я вытворяю, баронесса прошептала пантере на ухо несколько слов на родном языке. Они немедленно возымели действие. Зверюга вскочила и подалась мне навстречу, свесив розовый язык на страшные белые зубы. Зелёные глаза смотрели на меня в упор. Я отступил, увидев, что она приготовилась к прыжку. В голове щёлкнуло, мысли пустились вскачь. Страх и отчаяние породили безумный план. Нужно действовать — и немедленно!
Не раздумывая, я выстрелил в пантеру — впрочем, без намерения попасть. Увидев револьвер в моей вытянутой руке, хищница замешкалась на долю секунды, будто сознавала опасность. Потом оглушительно прогремел выстрел. Пуля отскочила от мраморного пола и попала в огромное стекло оранжереи. Отвлекающий манёвр позволил мне добежать до двойной двери, находившейся за моей спиной, и распахнуть её. До меня сразу же донеслись голоса из других концов дома — видимо, там тоже услышали выстрел. Я понимал: ещё несколько секунд — и чёрная тварь меня настигнет. Я бросился в вестибюль, а затем стремительно рванулся обратно, распластавшись на закрытой двойной двери. В то же самое мгновение произошли сразу две вещи. В дальнем конце коридора появилась мужская фигура, а пантера выскочила из оранжереи. Заметив вдали человеческий силуэт — я уже успел признать Джосайю Бартона, — огромная кошка кровожадно взревела и кинулась к нему. Ожидать дальнейшего развития событий мне было некогда. Я проскользнул обратно в оранжерею, захлопнул дверь и заложил засов. Поморщился, когда из вестибюля донеслись отчаянные крики нестерпимой боли, к которым примешивался рык дикого зверя, рвущего добычу.
Итак, я оказался в замкнутом пространстве вместе со своим помутившимся рассудком другом и баронессой. Она так и сидела на бамбуковой кушетке, явно потрясённая: по выражению её лица было ясно, что она не вполне осознаёт происшедшее. Я бросился мимо неё в дальний конец оранжереи и, схватив стул, разнёс вдребезги одно из огромных стёкол. На меня тут же пахнуло ночной прохладой, рассеявшей душную, влажную атмосферу. Оставалось надеяться, что путь к побегу я выбрал верно.
В доме уже поднялась страшная суета. Крики, вопли, даже выстрелы. Видимо, главной причиной переполоха была кровожадная питомица баронессы. Потом кто-то забарабанил в дверь оранжереи. Когда я вернулся, баронесса пыталась встать на ноги. Я повторил тот же трюк с револьвером: выстрелил в неё, но намеренно промахнулся. Пуля вошла в одну из подушек на кушетке.
— Хотите жить — ни с места, — рявкнул я, рывком поднимая Шерлока Холмса на ноги.