Скоро небо начало светлеть, на востоке появились первые красноватые сполохи. Тёмные силуэты деревьев и изгородей обретали цвет, прорисовывались чётче. Я не знал, что на уме у моих преследователей, но прекрасно понимал, что, добравшись до городских окраин, где дорога начинала ветвиться, они либо прекратят погоню, либо разобьются на группы. И в том и в другом случае шансы на благополучный исход возрастали. Я понял, что, возможно, мы и вовсе разминёмся. Даже позволил себе улыбнуться — впервые за эти долгие часы.
Мои надежды оправдались. Больше я в то утро не видел подручных баронессы. По счастью, остаток пути прошёл без происшествий и, честно говоря, практически не отразился в моей памяти. После всех ужасов и трудов минувшей ночи я был измучен и нравственно, и физически, поэтому ехал по улицам пробуждающегося города как автомат, с притуплёнными, заторможенными чувствами. Разнокалиберные, разномастные здания проплывали мимо будто в тумане, глаза отказывались фокусироваться.
Я понимал: преследователи ждут, что я вернусь на Бейкер-стрит, понимал и то, что сейчас во всем Лондоне для меня и моего одурманенного спутника нет адреса опаснее. Вернуться в дом 221-b — значит немедленно попасть в ловушку. У меня оставалась только одна альтернатива.
Открыв мне дверь, Элис Меллор так и ахнула, глаза её расширились от ужаса. От усталости я не сразу сообразил, что перед ней предстал не почтенный Джон Уотсон, давний её приятель, а перепачканный, оборванный и вконец опустившийся матрос, заросший дневной щетиной. По счастью, через несколько секунд она узнала меня в этом странном обличии, хотя с лица её не сошло изумлённое выражение, которое, как мне показалось, подсветила ласковая улыбка. А потом из неё водопадом полились вопросы.
— После, — ответил я резче, чем хотелось, и обернулся на стоявший снаружи экипаж. — Я приехал не один.
С помощью Элис я перенёс бесчувственного Шерлока Холмса с заднего сиденья экипажа в опрятную, уютную гостиную и уложил в большое откидное кресло-лонгшез. С помощью чашки крепкого чая попытался прочистить голову, чтобы связно рассказать о наших приключениях. Элис села напротив, и я начал рассказ. Он захватил её полностью, и по мере развития сюжета на лице её отражалось всё большее изумление. Когда я закончил, она несколько секунд помолчала, потом поднялась, подошла к окну и выглянула на улицу.
— Как всё это странно, Джон, — проговорила она наконец. Я понял, что напугал и смутил её своим рассказом. — Если уж они сумели одолеть мистера Холмса… — Она покачала головой. — Что бы это могло значить?