Граф Андрей и Павел уже и думать о ней забыли и совершенно не беспокоились, что могут снова стать объектами ее преследования, даже и не подозревая, что обязаны этому не благоразумию Алымушки (как они надеялись), а тяжелой, навязчивой заботе Бецкого.
Просыпаясь, Глашенька видела его около себя. Он караулил каждый ее шаг… Это стало мучением для обоих. И она почти с облегчением вернулась в Смольный, и тут обнаружила, что променяла одно заточение на другое.
Ее перевели на полный пансион, и во взглядах начальницы, которая раньше смотрела на веселую, всеми любимую Алымушку благосклонно и снисходительно, она видела теперь недоверие и опаску… девушка подозревала тайный заговор против себя.
Ну что ж, она была права!
Другое дело, что она сама оказалась в этом виновата, однако кто ж из нас признает себя виновным в последствиях собственных ошибок!
* * *
– Обедает ли у нас сегодня Андре? – спросила Вильгельмина, садясь за стол. Вопрос был пустой – на столе стоял третий прибор (по возможности великие князья обедали в сугубо узком кругу, не приглашая никого, причем прислуживал Ганс Шнитке, наконец-то прибывший из Дармштадта и теперь преданно опекавший великих князей; русских лакеев Вильгельмина боялась и не доверяла им, подозревая в них шпионов императрицы, и ей удалось внушить это подозрение Павлу), однако граф Андрей, который никогда не опаздывал, сегодня почему-то задерживался. Стоило Вильгельмине представить, что он не придет, как у нее глаза наливались слезами, а сердце сжималось такой тоской и злостью, что хотелось всю посуду на столе переколотить.
– Конечно, meine Liebe! Я же знаю, ты ему рада! – ответил Павел спокойно.
Как он может быть спокойным, если нет Андре?! При звуке вялой речи мужа Вильгельмине хотелось пнуть его покрепче, чтобы говорил побыстрей.
– Да и ты ему всегда рад. Но почему же… Ах, вот и он… Наконец-то! – у нее прервался голос от счастья при виде любимого лица! Ах, броситься бы к нему, обнять… Но нет, придется немного подождать. Вилли быстро повернулась так, чтобы лица ее не было видно Павлу, и взглянула на Андре так, что он запнулся. – Граф, вы сегодня заставили себя ждать. Подавайте, Ганс. Все проголодались.
– Прошу меня извинить за опоздание, ваше… ваше высочество, – нетвердо проговорил Разумовский, приглушая огонь своих глаз, чтобы Павел ничего не заметил, – у меня была встреча с господином Ганнингом.
– С Ганнингом? – изумилась Вильгельмина. – С английским посланником? Это интересно… Что же он хотел от вас?
– Андре, что от тебя хотел английский посланник, а ну признавайся! – весело вмешался Павел. – Уж не вербовал ли он тебя в протестантскую веру?