Уж не волнуйтесь, он будет очень суровым, вот это могу пообещать. И еще… очень неожиданным для вас.
— Я готов вынести свое предложение по приговору, — отправив Зерида на место, произношу так ровно и спокойно, как и положено правилами, — если у кого-то есть неизвестные суду обстоятельства, прошу предъявить их сейчас.
— Нет, — оглядев присутствующих, подтвердил лорд Тайнери, — дополнений нет ни у кого.
— В таком случае считаю доказанной вину гоблинов в преступлениях, совершенных против человеческих женщин и в наказание предлагаю забрать у них обитель. Гоблины должны подписать акт о передаче обители под надзор ковена. А ковен немедленно направит туда отряд магистров, разобраться с магами и алхимиками. Также гоблины должны раскрыть мастерам цитадели все сохраненные тайны предков в обработке металлов и горном деле, и помочь в изучении академии на Артаге.
Учитель не сдержал горестный стон, но его соплеменники приняли этот удар с безразличием напрочь разочарованных в жизни существ.
— Однако, учитывая, что гоблины, — продолжаю тем же ровным голосом, — вследствие подлого обмана своего предка тоже оказались в чрезвычайно катастрофическом положении, считаю необходимым предложить всем желающим принять этавирское подданство. Ковен будет обязан помочь им с расселением по городам королевства. Впрочем, я думаю, гоблины достаточно богаты, чтобы купить жилье всем своим сородичам, кто захочет начать новую жизнь, и помощь нужна будет скорее в оформлении нужных бумаг, поиске занятий и прочих мелочах. Также считаю необходимым разрешить тем из гоблинов, кто не желает менять свой образ жизни, остаться в обители и продолжать заниматься своим делом.
Уф. Кажется, всё. Вот что я ненавижу больше всего, так это всяческие официальные речи. А что это все так подозрительно примолкли?
Даже Клара разглядывает меня так, словно никогда прежде не видела.
— Я считаю, очень правильный приговор, — мелодичный голос Элессит первым нарушает повисшую тишину, — могу только добавить от себя, что собираюсь попросить духов подлечить гоблинских матерей. Сколько их у вас осталось?
Молодец, ученица, заметила такой важный момент. Как же я сам-то до него не додумался? Нет, сообразил бы позже, это несомненно, но лучше сказать им сразу, чтобы потом не воспринимали как подачку.
— Двадцать девять… — ошеломленно пробормотала старшая мать, — а зачем нас лечить?
— Чтобы хватило сил рассказывать сказки и историю гоблинского рода маленьким девочкам, которые через несколько лет начнут приезжать к бабушкам в гости. Да и научить их чему-то полезному, национальной кухне, вышивке… — мягко сообщил Леон, и поощрительно кивнул мне, нагло пользуясь тем, что сидел сбоку и король не мог разглядеть его выходку.