Бросаю еще один взгляд на зверя, потом на Нрого, потом снова на Икаса. Никакого бешенства я не наблюдаю! Вижу что шерстюсику больно, вижу отчетливо, да и капающая кровь прямое тому доказательство. Вспоминаю недавние события, поведение Акаши, Икаса прикованного в моей камере, и начинаю соображать.
Сообразила!
— Икас, в спальню! На постель, живо!
Зверь дернулся исполнять приказ, но тут же остановился, глядя на Нрого и рыча.
— Исполнять! — прикрикнула я.
Снежная смерть метнулся в открытую дверь, по дуге обойдя Ара. В ту же секунду как он скрылся в моей спальне, я совершила подлость:
— Есть лифчик, — сказала я, протягивая руки к застежке, — и нет лифчика!
И кто тут с приступом бешенства? На мой взгляд, этим больше воины страдают. И пока Нрого рычал своим приказ исчезнуть, а Ар пытался задвинуть меня себе за спину, видимо честь мою охраняя, я с удовольствием за его спину задвинулась и беспрепятственно рванула в спальню. Обнаженная женская грудь воинской сообразительности была явной помехой, и они врубились в происходящее, только когда я дверь перед их носами закрыла, а после еще и шкаф к ней придвинула.
Дальше все было сделано в считанные секунды: я схватила гелликс, который из под кровати никто не доставал, и не одеваясь, так как времени на скромность не было, запрыгнула к Икасу.
— Терпи, шерстюсик, — налаживая аппаратуру, торопливо шептала я, — сейчас мы тебя вылечим, маленький. Сейчас все будет хорошо.
Икасик признаков бешенства не проявлял, только скулил и жалобно на меня смотрел. Я начала лечить его порванную губу, когда дверь была выломана. Ворвавшемуся Нрого, который даже папандра и Ара опередил, представилась не особо приглядная картина — я, все еще без верхнего одеяния, с мордой Икаса на коленях, и живот и штаны у меня были в крови, но это мелочи, лично меня интересовало сейчас только заживление раны.
— Ненормальная! — прошипел воин клана МакДрагар.
— Лгун! — не осталась в долгу я. — Никакого приступа бешенства у Икаса не было, так?
Нрого отвел глаза. То ли стыдно стало за себя, то ли за меня.
Как выяснилось за меня, потому что после Нрого прошипел:
— Оденься.
— Извини, не могу, занята усмирением бешенного зверя, — съязвила я.
— Сейчас у меня приступ бешенства начнется! — прорычал Нрого.
Я полуобернулась, бросив на него взгляд через плечо, и честно спросила:
— Судя по твоему поведению папандр снова решил отдать меня заклятому врагу, или другу… кем ты ему там приходишься?
На сей раз Нрого отводить взгляд не стал, усмехнулся и негромко ответил:
— Я всегда своего добиваюсь.
— В этом мы похожи, — намекнула я, возвращаясь к лечению.