— Если и есть где справедливость, так не на земле, — сказал другой подросток. И тут же переменил тему: — Друзья, кто знает песенку из фильма «Суд»? А вон газетчик, пойдем у него купим. — Они направились к мальчишке, торговавшему своим товаром прямо на земле — газетами и книжечками с песнями из кинофильмов. Двое присели на корточки и стали перебирать брошюрки в ярких обложках.
— Получай три монеты. — Юноша с сигаретой достал из кармана мелочь и протянул мальчику. — Вот, я беру эти четыре.
— Как это, гошподин? Пошему три анны? Надо шетыре. Если б вы штали покупать в кино, там ш ваш вжяли б по шешть новых монет жа штуку.
Суман из большой грозди выбирала себе бананы. Гроздь скользнула у нее из рук. Она вздрогнула и посмотрела туда, откуда доносился шепелявый голос мальчишки-газетчика. Где-то слышала она его раньше!
— Но ведь везде четыре книжечки отдают за три монеты, — доказывал юноша с сигаретой.
— Нет, гошподин! Где вы такое видели?
Суман ждала. Когда подростки расплатились и ушли, она пробралась через толпу к газетчику и остановилась перед разложенным на земле товаром. Ну конечно, те же волосы, заостренный, будто у старика, подбородок, худенькие ручонки, то же светлое от природы, но неимоверно грязное лицо, те же блестящие глаза.
— Джоши? Ты не узнаешь меня?
— Гошпожа? Вы?
Суман вздрогнула, когда он быстро достал из-под разостланной на земле тряпки костыль, оперся на него и встал. Он сложил лодочкой руки и приветствовал ее:
— Здравствуйте, гошпожа!
Суман закрыла рукой рот, чтобы удержать рвущийся крик. Но голос пропал сам собой. Джоши во все глаза глядел на нее, на ее ситцевое сари, на руки, шею без единого украшения. Раньше он видел Суман в шелковых бенаресских сари, увешанную драгоценностями.
— Джоши!
Джоши тяжел вздохнул, поднял палец к небу и стал рассказывать: «Случилось несчастье. Коляска рикши попала под грузовик. Сестра умерла в больнице. Он был без памяти. Доктор отрезал ему ногу. Сестру похоронило "Общество милосердия"».
Суман молчала.
— Где же ты живешь теперь? — с трудом проговорила она: слишком долго длилось молчание.
— Тут и живу, — ответил он.
Суман посмотрела внимательно и увидела, что книжонки и газеты разложены на половике, под ним была еще ветхая дерюжка, а сам Джоши сидел на каком-то подобии подушки в грязной и рваной наволочке. Рядом стояла корзинка, в ней — стакан и кувшин и какие-то тряпки, а сверху несколько книжек.
— А кормишься? Кто готовит тебе еду?
— Бог милостив, — ответил он.
Мину играла во дворе. Она захлопала в ладоши, как только в ворота вошла Суман. Потом заметила прыгавшего с костылем Джоши и испуганно прижалась к ней.