— Бедняжка.
— Мы ведь были вместе почти два года.
— И вправду.
— Ага. Но такое чувство, будто бы дольше.
— Бывает.
— Должен сказать, я сильно к ней привязался.
— Еще бы.
— А теперь все в прошлом…
— Сочувствую.
— Вот так…
— Мм. Тебе, наверное, очень плохо?
— Ничего, Эйми. Жизнь не кончается.
— Звучит не слишком оптимистично.
— Справлюсь. Хоть и не сразу.
— О! Я могу как-то помочь?
— Пожалуй, да… Ты могла бы позволить пригласить тебя пообедать… Да хоть бы и прямо сегодня. Что скажешь?
— Кен, идея просто чудесная, черт побери. Я сама, знаешь, сейчас как неприкаянная.
Глядя на дисплей мобильника, я подумал: «А зря. Ведь ты, милая, могла бы догадаться пораньше».
— Эйми, не надо. Тут даже не одна, а две неправды: во-первых, будто частная собственность по определению управляется эффективнее, чем общественная…
— Но ведь так и есть. Ты когда-нибудь имел дело с муниципальными советами, Кен? Толку от тамошних идиотов ноль. В реальном мире они не протянули бы и двух минут!
— То же самое случилось и с железнодорожной компанией «Рейлтрек»[103], стоило только правительству лишить ее субсидий.
— Ха! Готова спорить, они набирали персонал из числа членов местного муниципального совета!
— Ой, только не надо… и вот еще. Вторая ложь состоит в том, будто частная собственность обходится дешевле. Будто привлекаются дополнительные инвестиции и начинают поступать дополнительные доходы. Бред собачий! Это если считать по правилам, установленным нашим казначейством. Расходы на инфраструктуру все равно велики, кто бы их ни производил. Без займов так или иначе не обойтись, а по займам платить надо с процентами, и все это еще до того, как дело начнет приносить прибыль, ради которой, собственно, и старается частный вкладчик. А теперь спроси-ка сама себя: кто способен занять деньги дешевле, чем любая фирма? Ответ: государство.
— Ну, Кен, это смотря какое государство.
— Ну хорошо, британское правительство способно брать кредиты под меньший процент, нежели любая коммерческая организация.
— Да, потому что оно не тратит деньги на то, что у частного сектора получается лучше.
— Но это же смешно, Эйми.
— Вовсе нет. А к тому же как насчет риска?
— Какого риска? Если что-то пойдет не так, бедный налогоплательщик все равно раскошелится.
— Риск есть всегда, Кен. Жизнь такая штука, в которой всегда полно риска.
Я откинулся на спинку кресла. Мы сидели в «Ла-Итерии», новом ресторане в Ислингтоне, эдакой претенциозной архимодной едальне. Столы и стулья представляли собой деревянную садовую мебель, а стены были обиты тем перфорированным оранжевым пластиком, из которого строители делают временные ограждения. Меню претенциозное, пища неадекватная, персонал держится заносчиво. Странно, что народу не совсем битком. Как-никак воскресный вечер.