— Вперед! Нужно торопиться, иначе Дункан его прикончит. Он не даст Алджернону и рта раскрыть. Разве Дункану может прийти в голову, что Констанция и Атар были в сговоре?
Графиня подобрала вожжи, и коляска покатила на юг.
— Не сюда, а туда, дура.
Констанция с размаху влепила служанке пощечину.
Девушка отшатнулась, едва не уронив поднос, на котором стоял графин с бренди.
— Сколько раз говорить, что напитки всегда должны стоять здесь, — показала Констанция.
Давясь слезами, служанка поставила поднос на столик.
— Что-нибудь еще, госпожа? — прошептала она, стараясь держаться от хозяйки на отдалении.
— Нет, ты мне больше не нужна. Марш отсюда!
Алджернон посторонился, чтобы девушка могла выйти. Он пришел к Констанции, потому что ему сказали, что та заболела. Нервно покручивая тонкий ус, он спросил:
— Могу ли я что-нибудь для вас сделать, мадам? Вы, кажется, расстроены.
Она откинулась на спинку кресла, положила ногу на табуретку.
— А как же мне не быть расстроенной? — Отпила бренди. — Вчера ночью явился Питер. Я не видела его уже несколько недель.
Ее губы дрожали.
Сегодня Констанция была не похожа на себя. Вместо платья — шелковый халат, светлые волосы убраны в тюрбан; румяна на щеках размазаны, тушь под глазами подтекла. Мать показалась Алджернону какой-то сникшей, постаревшей.
— Понятно… — протянул он, не зная, что сказать.
— Явился в мою спальню, добивался меня… — Она отхлебнула из бокала и ожесточенно выкрикнула: — А от самого пахло женскими духами! Мерзавец! — Она снова налила из графина. — Нелегко женщине моего возраста удерживать возле себя такого мужчину, как Питер.
— Само собой, — промямлил Алджернон, пятясь к двери.
— Он любит азартные игры. Ему все время нужны деньги. Без денег мне его не удержать. Вот почему, сынок, мне понадобятся кое-какие средства из твоего наследства. Ерунда — всего несколько сотен фунтов в год. Тогда Питер будет доволен, и я смогу держать его в узде.
Алджернон взялся за ручку двери. На деньги ему было наплевать, но слышать, как убивается мать, он не мог.
— Я покину вас, мадам. Если вам станет лучше, мы можем поужинать вместе.
Внезапно дверь распахнулась сама, Алджернон обернулся и замер.
— Дункан? — просипел он внезапно севшим голосом.
Дункан ворвался в спальню словно вихрь. Он надеялся, что поездка верхом немного остудит его гнев. Дункан не хотел совершать убийство на горячую голову. Если уж он поднимет руку на брата, то не сгоряча, а ради защиты своей семьи. Однако одного взгляда на физиономию Алджернона было достаточно, чтобы у Дункана помутился рассудок от ярости.