Иван Юрьевич разлил, они выпили снова.
– Хорошо вино, душу радует, - согласился Зверев. - Фряжское?
– А не знаю, - виновато развел руками хозяин. - Давно уж ключник всеми припасами занимается, мне недосуг. Дел государевых не счесть, о себе - хочешь верь, хочешь нет! - ан о себе помыслить некогда. Вино доброе, та и хорошее, похвалю, коли не забуду… А и не забуду! - Он хлопнул в ладони и громко позвал: - Эй, Годислав! Подь сюда, неча тут подслушивать. Прознай, кто вино сие для стола выбрал и благодарность от меня передай. Мне опосля скажешь, кого наградить надобно.
– Слушаю, батюшка, - заскочивший в трапезную мальчишка поклонился и тут же выскочил обратно.
– А ты сказывай, друже, чего для князя Михайлы просить намерен. Коли прощения, так не будет сего. Сам же он вину признал, сам и каяться не захотел. Стало быть, и кару сам выпросил. Коли снисхождения какого - так покамест рано, пусть срок хоть какой минует, гнев царский остынет.
– Потом просить стану, Иван Юрьевич, - покачал головой Андрей. - Не ведал про дела московские, токмо вчера вечером прискакал. Посему сказать ничего не могу.
– За уважение благодарю. - Хозяин дома опять наполнил кубки. - Не успел приехать, ан меня первого навестил. О делах-печалях моих послушал, хлеб преломил. Да токмо вижу, гложет тебя что-то, нужда большая есть. Да и не стал бы ты будить меня без большой нужды, приезжать засветло. Так сказывай, друже, в чем печаль? Коли не о князе Воротынском беспокоишься, тогда о чем?
– Об отце.
– А-а, Василий Ярославович, друг мой верный, мир его праху, - склонил голову дьяк. - Знаю я о беде твоей, знаю. Сие есть горе наше общее.
– Он жив!
– Истинно?! - вскинулся боярин.
– У татар крымских в полоне.
– Откель знаешь?
– Сон вещий приснился…
– Сон? - Дьяк отпил из кубка. - Славные у тебя сны, друже. В такие поверю с радостью.
– Ты же знаешь, Иван Юрьевич, служилым людям без дозволения царского отъезжать из пределов русских невместно. За бегство принять могут. Посему прошу, испроси для меня разрешение в Крым поехать. Отца выкупить хочу.
– У кого он в полоне томится? - деловито поинтересовался дьяк.
– Найду, - уверенно кивнул Зверев. - Мне бы уехать быстрее. Праздники крещенские начнутся - тут на полмесяца застрянешь.
– И-э-эх! - опрокинул в себя кубок с остатками вина боярин Иван Кошкин и решительно поднялся. - Мыслил я хоть денек от хлопот отдохнуть, да видно, не судьба. Коли сегодня государя не спросить, завтра его можно и не застать. Он, что ни праздник, на молебен по святым местам отправляется. Эй, Годислав! Знаю, что слышишь, шельма! Вели карету запрягать и шубу с красным подбоем приготовить. Во дворец еду! Жди от меня известий, друже. Коли повезет, после обедни будут.