Брук встала на мысочки, чтобы поцеловать Билла. Она потеряла равновесие и слегка облокотилась на него. Прикоснувшись к его сильному, крепкому телу, Брук ощутила, как внутри нее зажглась искра, но она ее немедленно потушила. Они запланировали чудесный вечер, и ей не хотелось на него давить. Может, позже или даже завтра утром она поднимет этот щекотливый вопрос. У нее не было доказательств того, что Билл спал с другой женщиной, только подозрения. Когда он будет готов, он сам ей обо всем расскажет.
В красных лодочках она будет почти одного роста с Биллом. Как и Брук, Билл был высоким, худым и светловолосым. Они будут смотреться великолепно этим вечером, похожие на идеальную пару богов-аристократов.
— Как ты думаешь, мне надеть смокинг с воротником-шалькой или с острыми воротничками? — спросил ее Билл.
— Думаю, лучше с острым.
— А мама сказала, что лучше шальку.
Брук услышала, но не ответила. У Билла был огромный набор смокингов, один лучше другого.
Ее рубиновое платье от Ланвин наконец доставили, и экономка Билла повесила его на дверь спальни. Брук разделась и пошла в душ. Завернувшись в полотенце, она намазала тело кремом и накрасилась. Потом надела платье через голову и расправила его по фигуре. Брук была довольно старомодной, когда дело касалось процесса превращения в сногсшибательную красавицу.
Билл уже ждал в фойе, когда она спустилась по лестнице в красном платье, струившемся до самых ее лодыжек. Маленький золотистый ремешок сумочки она обмотала вокруг запястья, чтобы во время танца можно было вложить свою ладонь в его. Билл обернулся, она на мгновение опустила сумочку и замерла в своей любимой позе, — тадам! — позволяя ему оценить платье.
То, что видела Брук в глазах Билла, говорило ей лишь об одном — он ее любит. Он любил ее шутки и стиль. Он даже полюбил ее татуировки, которые когда-то его пугали. Он любил ее картины, и для Брук это значило, что он любил ее душу. Он любил ее ноги и ступни, ее пальцы и глаза. Со всей этой любовью, струившейся из него, они, конечно, смогут найти способ наладить свою сексуальную жизнь.
— Мой сотовый телефон помещается в сумочку, но если я возьму его, туда больше ничего не влезет. Так что мне лучше взять-мобильник и помаду или деньги, расческу и помаду? Как ты думаешь?
Билл беспомощно улыбнулся.
— Пойдем, — его улыбка стала чуточку озорной.
Вечерний бенефис Ассоциации мышечной дистрофии проводился в Гуггенхайме[30], одном из любимых мест Брук во всем городе. Теперь, когда Билл стал судьей, все давние товарищи — адвокаты искали его общества с удвоенной силой. Билл и Брук станут центром настоящего социального вихря, что, с одной стороны, лестно, но одновременно — утомительно. Тем не менее Билл вплыл в музей под руку с Брук, как большой корабль, пересекающий дружественные воды. Лицо его, хранившее ровное и спокойное выражение, ничем не выдавало того дискомфорта, который он начинал чувствовать между ног.