Структура произведения: Что это за хрень?
Брук лесбиянка?
Не писать больше «ха-ха!» — почему?
Пока Лакс писала, ее уши краснели. Злость? Стыд? Эйми надеялась, что она не даст выхода этим эмоциям за общим столом.
«Вот почему, — сказала себе Эйми, — я не приглашала секретарш в клуб. Они не умеют сдерживать эмоции. У них нет чувства юмора и иронии». Эйми испытывала сильную потребность в глубоких, осмысленных чувствах и личном общении, но лишь на безопасном расстоянии. Безопасность и отстраненность были теми качествами, которые привносила в боль искусство, делая ее прекрасной. В данный момент она решила, что лучше забыть про Лакс и продолжать, как ни в чем не бывало.
— Марго, похоже, ты хотела поделиться чем-то с нами. Может, сделаешь это сейчас, пока не сгорела от нетерпения?
— С удовольствием. Я Марго Хиллсборо. В основном я работаю с корпоративными делами и иногда занимаюсь контрактами, хотя начинала я с управления имуществом по доверенности.
— Я Брук, одна из начальников отдела по оперативному созданию и обработке документов.
— Да-да, мы все знаем, кто мы такие, — отмахнулась Эйми, стараясь перевести разговор на другую тему. Она начала учиться на юриста, когда поняла, что никогда не заработает достаточно денег, будучи фотографом. Брук, давняя подруга по художественной школе, помогла ей получить работу в «Уорвике». Будучи начальником отдела по оперативному созданию и обработке документов, Брук сидела за большим столом в окружении множества крошечных столиков сотрудников, которые набирали и редактировали документы, и решала их проблемы, связанные с компьютерными программами, адвокатами или рабочим расписанием.
Работа Эйми, имеющей незаконченное образование, была очень похожа на работу адвоката-новичка, за исключением того, что она получала только часть оклада и вероятность ее продвижения по служебной лестнице была очень мала. Брук работала на полставки, наращивая свой трастовый капитал. Это позволяло ей принимать приглашения на вечеринки в последнюю минуту в такие отдаленные места, как Бали или Румыния. Эйми работала полный рабочий день, чтобы оплачивать еду и жилье.
— Так. Э-э-э, я записала это сегодня утром, перед тренировкой. Это просто маленькая фантазия, которая преследует меня снова, и снова, и снова, — начала Марго. Она вытащила свою рукопись и прочла первое, идеально напечатанное предложение:
— «Было что-то в его мебели, вызывающее у нее желание раздеться».
Из всех сидящих здесь у Марго была самая высокооплачиваемая должность: работая 60–80 часов в неделю, она имела годовой доход немногим меньше четверти миллиона долларов. Ей некого было обеспечивать, и она обожала ходить по магазинам. Приближаясь к менопаузе, Марго видела, что в конце автобана ее ждет пропасть, огромный провал. Что она будет делать, когда перестанет ходить на работу? Она не была партнером в «Уорвик и Уорвик», не владела ни единым кусочком бизнеса, который помогла построить, и поэтому не могла стопроцентно ручаться за свою жизнь. Однажды, в незримом будущем, они попросят ее больше не приходить на работу.